Реальные истории о Великом голоде в Китае с 1959 по 1961 год

В сельской местности такие меры, как «общественные кухни», «запреты на разведение огня» (крестьянам нельзя было разжигать костры) и «запрет на бегство за едой», привели к снижению урожая. При этом налоги и закупаемое государством зерно собирались на основе завышенных показателей производства. Запасы зерна были практически исчерпаны, и крестьяне оказались зависимы от государственных продовольственных пайков. В Чаншоуском уезде крестьяне получали дневной паёк в два ляна (примерно 100 г), но часто не получали его.

В сельской местности такие меры, как «общественные кухни», «запреты на разведение огня» и «запрет на бегство за едой», привели к снижению сельскохозяйственного производства. (Public Domain)

В то время Чаншоу принадлежал префектуре Фулин. Однажды, когда Фулин перенаправил зерно на нужды Шанхая, крестьяне 45 дней оставались без продовольствия. Что же они ели? Корни растений, листья и шелуху таких культур, как рис, пшеница, ячмень, кукуруза и сорго, которые люди не употребляли в пищу в нормальных обстоятельствах. Сюда входили кукурузные початки, рисовая шелуха, а также листья, стебли, плоды и корни клубневых культур и дикорастущих растений: жёлуди, таро, семена конопли, ликорис (луковичное растение), дикий ямс, гигантская лилия, дикий амарант и листья акации.

После того как эти ресурсы были исчерпаны, в некоторых районах начали есть белую глину. Крестьяне замешивали её в шарики, пропаривали их и ели. Большинство людей, употреблявших её в пищу, не могли опорожнить кишечник и умирали. Все страдали от отёков и болезней, связанных с переутомлением. Смертельные случаи в то время были обычным явлением.

В Китае повсюду валялись трупы, оставшиеся после Великого голода. Идя по улице, мы часто видели трупы у обочины. Другие, опираясь на трости, спотыкались и падали, но тут же поднимались. Я встретила в Чэнду мужчину из Цзяяна, который ехал на трёхколёсном велосипеде. Рассказывая о голоде, он сказал:

«В 1961 году вся моя семья погибла, остался только я. Не имея другого выбора, я сел в поезд, перевозивший уголь, и поехал в Чэнду. Меня тут же поймали. В 11 лет из-за голода я выглядел как 6- или 7-летний ребёнок».

Когда меня спросили кто я, я ничего не ответила, только плакала и говорила, что моя семья умерла. Меня отправили в детский дом, чтобы я выжила. Безжалостная эксплуатация крестьян сделала выживание невозможным. В те времена крестьяне говорили:

«Зерно — приоритет, а хлопок и нефть — уничтожение. Сталь — приоритет, а все деревья — вырубка».

Они также говорили, что даже человечество исчезнет к 1962 году, с ещё одним «Большим скачком вперёд».

Арестованных взрослых объявляли «незарегистрированными мигрантами» и отправляли в центры содержания под стражей, где их подвергали принудительному труду и жестоким избиениям. Эта система уголовного преследования была упразднена только в 2003 году после смерти Сунь Чжигана, студента, работавшего в Гуанчжоу без «временного вида на жительство», которого забили до смерти в центре содержания под стражей в Гуанчжоу.