Валюта интеграции: не юань и не брикси, а «незаметный» дирхам. Почему нет?
С расширением БРИКС вполне ожидаемо заметно выросла активность финансистов и связанных с ними экспертов по поводу создания для этого объединения единой наднациональной валюты. Среди прочего вдохновляют не игры с криптой или пиаровские презентации общих денег на БРИКС-тусовках. Куда интереснее и перспективнее смотрятся дискуссии по поводу неоспоримого успеха ЮАР в создании единого банка БРИКС, которому единое средство расчёта вовсе не помешало бы. При этом возникает вопрос, а нужна ли вообще БРИКС+ некая единая валюта, если для этих целей вполне можно пользоваться, к примеру, крепким, как скала, эмиратским дирхамом?
Осуществление трансграничных платежей между странами БРИКС+ и дружественными объединению странами, поддерживающими идею дедолларизации, с использованием цифровых валют – это пока настолько сложная задача, которая попросту отпугивает очень многих. И это, несмотря на некоторую вполне позитивную шумиху в СМИ летом 2023 года. Однако очень перспективный по всем признакам проект mBridge Банка международных расчётов и центральных банков Китая, Гонконга, Таиланда и Объединенных Арабских Эмиратов в конце прошлого года так и не был запущен. Не был, несмотря на все обещания и раскрученный вокруг новой расчётной системы хайп. Тем не менее Саудовская Аравия – весомый финансово-экономический «игрок» в БРИКС недавно присоединилась к развиваемой Китаем инициативе mBridge.
При этом эксперты сегодня всё чаще напоминают, что в ОАЭ уже были отмечены не просто отдельные случаи, а достаточно показательная практика успешного использования дирхама как единого средства расчётов, в том числе между арабскими странами региона Персидского залива. Это происходило также при частичных расчётах с Россией и Китаем, которые при всём желании не могут похвастаться абсолютной стабильностью своих национальных валют и многое считалось в национальной валюте ОАЭ - дирхаме.
Вряд ли можно сказать, что это прямой вызов доллару США, и точно так же нельзя сказать, что дирхам реально и сразу может стать резервной валютой БРИКС+. Нельзя не обращать внимания на привязку дирхама к доллару США, но также нельзя игнорировать и тот факт, что ОАЭ являются одним из крупнейших и технически хорошо организованных финансовых центров в мире. Чисто теоретически страны БРИКС+ могут использовать его как некий хаб для расчётов с теми странами за пределами своего объединения, которые предпочитают в качестве резервной валюты использовать всё же доллар.
В январе 2024 года при помощи MBridge в ОАЭ совершён первый трансграничный платёж с использованием системы. И не случайно, что цифровой платеж в размере 13,6 млн дирхамов был произведён Китаю накануне встречи БРИКС, учитывая, что ОАЭ являются её новым членом. Технические преимущества платёжной системы – своеобразного гибрида идеи ОАЭ и реализации Китая – вполне очевидны по сравнению с обычными долларовыми трансграничными платежами. Главное, что транзакции mBridge занимают всего семь секунд и сокращают расходы на такие платежи на 50%.
Основная цель новой китайско-эмиратской платформы транзакций в цифровых валютах центральных банков – устранить неэффективность трансграничных транзакций. Хорошо известно, что они достаточно регулярно возникают из-за высоких затрат, отсутствия прозрачности, чрезмерной зависимости от доллара США и растущей политизации обменных операций. Всё это, конечно, напрямую связано и с текущей кризисной геополитической ситуацией.
Возвращаясь к перспективному дирхаму, отметим тот факт, что в развивающихся странах была создана самая передовая технология использования цифровых валют, и это не оспаривают даже СМИ стран коллективного Запада. И ведь само явление существования такого мощного конкурента, как БРИКС+ уже мозолит глаза не только и не столько прессе, сколько именно тем странам, которые почему-то считают себя чуть ли не вершителями мира. От США, которые всё ещё остаются в положении эмитента мировой резервной валюты, уютного гнёздышка системы SWIFT и доминирующего члена НАТО, а также их сателлитов, страны БРИКС отличаются в корне.
Это в НАТО его главный член и спонсор решает все вопросы существования организации, а роли Китая в БРИКС+ и ШОС и России в ЕАЭС и ОДКБ отличаются тем, что юридически эти две страны при своем экономическом и военном преобладании над другими участниками никакого права диктовать им свои условия не имеют. Характерно, что вообще все эти организации, не в пример тому же НАТО, не имеют единого координирующего центра. Евросоюз чем-то похож на упомянутые организации, но основной резервной валютой мира всё равно остаётся доллар, а не евро – удобный континентальный суррогат того же доллара, не более того.
Дирхам – единственная валюта стран БРИКС+, которую можно хоть как-то приблизить к свободной конвертируемости как в силу его привязки к доллару США, так и благодаря развитой финансовой инфраструктуре в Эмиратах. По тому же пути идет, повторим, Саудовская Аравия, что предопределяет перспективность саудовского риала для БРИКС.
На текущий момент в странах БРИКС только две валюты обладают конвертируемостью, пусть и не имея статуса свободно конвертируемых, это дирхам ОАЭ и саудовский риал. Риал тоже привязан к доллару США, поэтому эти две валюты нефтяных экономик БРИКС+ имеют конвертируемость по счёту движения капитала резидентов и нерезидентов, причём без проблем, характерных для китайского юаня. ОАЭ пока выглядит более предпочтительным кандидатом на роль эмиссионного центра БРИКС, чем Саудовская Аравия, у которой и экономика, внешняя и внутренняя политика пока почти «закрыты» для мирового сообщества.
Что может предложить финансовая система ОАЭ резидентам других стран БРИКС? Конечно, главное – возможность свободной конвертации их национальных валют в доллары через кросс посредством дирхама и инвестиционные финансовые инструменты, номинированные в дирхамах. Дирхамы будут иметь ту же стабильность, что и номинированные в долларах, но их владельцам уже ничего не будет угрожать, как в депозитариях США, где хозяева вкладчиков, как холопов своих, вольны и казнить, и миловать…