Секреты счастья: «█ █ █ █ на Руси █ █ █ █ хорошо» в Театре Ермоловой
В Театре им. Ермоловой, возглавляевым Олегом Меньшиковым состоялась премьера спектакля «█ █ █ █ на Руси █ █ █ █ хорошо», поставленного по мотивам известной поэмы Некрасова. Великий лирик и певец народных страданий отправлял 150 лет назад семь героев в путешествие по Российской империи в поисках счастливых людей. Режиссёр Дмитрий Мульков и драматург Артём Казюханов переносят действие в современность. Рассказываем, как переосмысливается классика и пытаемся разобраться, почему авторы закрашивает половину названия.
В новой постановке мужики-правдоискатели — не крестьяне на столбовой дороге, а заводские работяги, в свободное от смены время играющие ударный панк-рок. Гитара из бензобака, электробалалайки, аккордеон, бочка, ведро, стиральная доска, акустические усилители, ударная установка – такой оркестр, одновременно народный и индустриальный, задаёт новый и оглушительный ритм для протяжной некрасовской поэзии. Знаменитые строки «Ты и убогая, ты и обильная, ты и могучая, ты и бессильная, матушка Русь» становятся одной из громыхающих рок-баллад. Непросто поверить, что на сцене драматические актеры: группа из семи музыкантов выглядят настоящей, а театр на четверть часа превращается в концертную площадку. Почти без пауз звучат подряд несколько композиций (автор музыки Андрей Платонов). Опоздавший на репетицию лидер коллектива Роман (Петр Скворцов, памятный по ярким работам в «Гоголь-центре», где, кстати, был один из лучших спектаклей по «Кому на Руси жить хорошо») достает из сумки челночника гусли и предлагает в конце выступления спеть что-нибудь лирическое. Подбирая мелодию к случайно брошенной фразе «А кому сейчас легко?», импровизирует «Кому живется весело вольгот-на-на-Руси»... Некрасов и впрямь очень певуч.
После энергичного музыкального пролога действие обретает чёткую, почти документальную структуру. Мужики откладывают инструменты и спорят. По очереди «вызывают» на авансцену разных кандидатов в «счастливцы», с коими были знакомы лично. Под луч прожектора выходят современные помещик, чиновник, купец, поп и другие и рассказывают истории из жизни и о том, как и почему им трудно живется. «Помещик», ныне владелец завода (Сергей Бадичкин), вспоминает трудные 90-е и жалуется, что 36 инстанций могут закрыть предприятие сегодня. Чиновник-мэр (Сергей Власенко) томится без выходных и возможности снять натирающий костюм и галстук, а также сетует на приставленного куратора из органов. Священник (заслуженный артист России Георгий Назаренко) говорит, как мотается на мопеде между подопечными деревнями, совмещая служение с работой электриком. Купец-миллионер (заслуженный артист Никита Татаренков) страдает от одиночества и всеобщей ненависти под маской лести. Наконец, силовик-министр (Алексей Шейнин), разочарован тем, что его жизнь не похожа на кинофильм, как думалось в молодости.
С одной стороны, их монологи – каталог социальных проблем, пропущенных через личную усталость. С другой – как-то не очень сочувствуется этим несчастливцам. Впрочем, каждая исповедь заканчивается рефреном «Да ладно, что это я, всё нормально» – емкой и горькой формулой русского самоуспокоения. По всему выходит, что честному человеку, взобравшемуся на высокую социальную ступень, «жить хорошо», как и 150 лет назад, не получается. Последним свидетелем этого «соцопроса» должен выступить сам Царь, но с ним никто из мужиков лично не знаком, поэтому его шкуру примеряет тот, кто в споре не участвовал, а тихонько сидел с гуслями – герой Петра Скворцова. Его краткий сумбурный монолог скомпилирован из всех ранее рассказанных историй и звучит как пародия, подтрунивание над спорщиками.
Второе действие спектакля отдано лишь одной героине, седьмой претендентке на звание счастливого человека. Это крестьянка Матрена Тимофеевна, мать одного из семи заводчан, который тоже еще не высказался. Историю ее горькой, полной лишений жизни рассказывают поочередно семь женщин (среди них народная артистка Светлана Головина и заслуженная артистка Елена Силина). Сменяя друг друга, они создают коллективный образ женщины – не страдалицы, но вечной хранительницы жизни. Матрена(ы) переживает смерть родителей, побои мужа, нелюбовь его родни, смерть первенца – единственной отрады, но при этом неустанно повторяет, что счастлива, все хорошо, нечего Бога гневить. Напомним, что у Некрасова в финале исповедальной истории Матрена открывается не просто как существо смиренное и безропотное: когда ее мужа забирают в солдаты, она едет к губернаторше, падает той в ноги и добивается его освобождения. В современном, хоть и не названном контексте, интерпретация сюжета приобретает дополнительное звучание и живой пульс. Матрена, обладающая невероятным терпением, оказывается способной к решительному действию и сопротивлению, мужа она «отбивает», выказывая подвиг настоящей любви и сильного характера.
Изначально громкий, в финале спектакль приглушает звук и возвращается к некрасовской простоте и к народной песне. Два акта выглядят как противопоставление мужских социальных претензий и женской силы характера. Счастье, которое искали семеро «странников», скрывается в людях с большой душой и малыми потребностями, умеющими быть благодарными за чудо жизни, ценящими малое и обретающими в этом малом титаническую силу духа. Такую, которой хватит не только на себя, но и на других. Вторя Некрасову, авторы восхищаются «бабьим терпением» и «золотым сердцем народным». Но, как и поэма, не говорят прямо, кому сейчас на Руси хорошо жить. Мало того, за стилизацией названия, оформленного купюрами, будто в цензурированной книге, заключается намек, что классический вопрос о народном счастье сегодня выглядит полузапретным, неудобным. Можно ли в принципе найти внятный ответ в эпоху всевозможных умолчаний? В принципе в черные квадратики можно вчитать и другие слова, например, «когда» и «будет».
В новой постановке мужики-правдоискатели — не крестьяне на столбовой дороге, а заводские работяги, в свободное от смены время играющие ударный панк-рок. Гитара из бензобака, электробалалайки, аккордеон, бочка, ведро, стиральная доска, акустические усилители, ударная установка – такой оркестр, одновременно народный и индустриальный, задаёт новый и оглушительный ритм для протяжной некрасовской поэзии. Знаменитые строки «Ты и убогая, ты и обильная, ты и могучая, ты и бессильная, матушка Русь» становятся одной из громыхающих рок-баллад. Непросто поверить, что на сцене драматические актеры: группа из семи музыкантов выглядят настоящей, а театр на четверть часа превращается в концертную площадку. Почти без пауз звучат подряд несколько композиций (автор музыки Андрей Платонов). Опоздавший на репетицию лидер коллектива Роман (Петр Скворцов, памятный по ярким работам в «Гоголь-центре», где, кстати, был один из лучших спектаклей по «Кому на Руси жить хорошо») достает из сумки челночника гусли и предлагает в конце выступления спеть что-нибудь лирическое. Подбирая мелодию к случайно брошенной фразе «А кому сейчас легко?», импровизирует «Кому живется весело вольгот-на-на-Руси»... Некрасов и впрямь очень певуч.
После энергичного музыкального пролога действие обретает чёткую, почти документальную структуру. Мужики откладывают инструменты и спорят. По очереди «вызывают» на авансцену разных кандидатов в «счастливцы», с коими были знакомы лично. Под луч прожектора выходят современные помещик, чиновник, купец, поп и другие и рассказывают истории из жизни и о том, как и почему им трудно живется. «Помещик», ныне владелец завода (Сергей Бадичкин), вспоминает трудные 90-е и жалуется, что 36 инстанций могут закрыть предприятие сегодня. Чиновник-мэр (Сергей Власенко) томится без выходных и возможности снять натирающий костюм и галстук, а также сетует на приставленного куратора из органов. Священник (заслуженный артист России Георгий Назаренко) говорит, как мотается на мопеде между подопечными деревнями, совмещая служение с работой электриком. Купец-миллионер (заслуженный артист Никита Татаренков) страдает от одиночества и всеобщей ненависти под маской лести. Наконец, силовик-министр (Алексей Шейнин), разочарован тем, что его жизнь не похожа на кинофильм, как думалось в молодости.
С одной стороны, их монологи – каталог социальных проблем, пропущенных через личную усталость. С другой – как-то не очень сочувствуется этим несчастливцам. Впрочем, каждая исповедь заканчивается рефреном «Да ладно, что это я, всё нормально» – емкой и горькой формулой русского самоуспокоения. По всему выходит, что честному человеку, взобравшемуся на высокую социальную ступень, «жить хорошо», как и 150 лет назад, не получается. Последним свидетелем этого «соцопроса» должен выступить сам Царь, но с ним никто из мужиков лично не знаком, поэтому его шкуру примеряет тот, кто в споре не участвовал, а тихонько сидел с гуслями – герой Петра Скворцова. Его краткий сумбурный монолог скомпилирован из всех ранее рассказанных историй и звучит как пародия, подтрунивание над спорщиками.
Второе действие спектакля отдано лишь одной героине, седьмой претендентке на звание счастливого человека. Это крестьянка Матрена Тимофеевна, мать одного из семи заводчан, который тоже еще не высказался. Историю ее горькой, полной лишений жизни рассказывают поочередно семь женщин (среди них народная артистка Светлана Головина и заслуженная артистка Елена Силина). Сменяя друг друга, они создают коллективный образ женщины – не страдалицы, но вечной хранительницы жизни. Матрена(ы) переживает смерть родителей, побои мужа, нелюбовь его родни, смерть первенца – единственной отрады, но при этом неустанно повторяет, что счастлива, все хорошо, нечего Бога гневить. Напомним, что у Некрасова в финале исповедальной истории Матрена открывается не просто как существо смиренное и безропотное: когда ее мужа забирают в солдаты, она едет к губернаторше, падает той в ноги и добивается его освобождения. В современном, хоть и не названном контексте, интерпретация сюжета приобретает дополнительное звучание и живой пульс. Матрена, обладающая невероятным терпением, оказывается способной к решительному действию и сопротивлению, мужа она «отбивает», выказывая подвиг настоящей любви и сильного характера.
Изначально громкий, в финале спектакль приглушает звук и возвращается к некрасовской простоте и к народной песне. Два акта выглядят как противопоставление мужских социальных претензий и женской силы характера. Счастье, которое искали семеро «странников», скрывается в людях с большой душой и малыми потребностями, умеющими быть благодарными за чудо жизни, ценящими малое и обретающими в этом малом титаническую силу духа. Такую, которой хватит не только на себя, но и на других. Вторя Некрасову, авторы восхищаются «бабьим терпением» и «золотым сердцем народным». Но, как и поэма, не говорят прямо, кому сейчас на Руси хорошо жить. Мало того, за стилизацией названия, оформленного купюрами, будто в цензурированной книге, заключается намек, что классический вопрос о народном счастье сегодня выглядит полузапретным, неудобным. Можно ли в принципе найти внятный ответ в эпоху всевозможных умолчаний? В принципе в черные квадратики можно вчитать и другие слова, например, «когда» и «будет».