Сюзанна Нюстрём: Швеция, возможно, предоставила транс-опеку слишком большому количеству детей, но есть риск, что вскоре мы будем лечить слишком мало детей

Я думаю, что большинство людей имеют добрые намерения и боятся, что их сочтут злыми или предвзятыми. В основном это хорошие движущие силы. Но иногда благие намерения приводят к неверным решениям.

Вероятно, то же самое произошло и с уходом за детьми-трансгендерами. Конечно, не для всех. Но для некоторых.

В новой книге «Сожаление – отчет изнутри системы транс-опеки» журналисты Каролина Джемсби и Карин Мэттиссон описывают, как система здравоохранения справляется с детьми, страдающими гендерной дисфорией. То есть когда гендерная идентичность не соответствует биологическому полу человека. За последнее десятилетие число таких случаев значительно возросло, и эти дети чувствуют себя ужасно.

Вопрос в том, почему.

В книге рассказывается как медицина предположила, что именно гендерная дисфория является первопричиной плохого настроения, несмотря на то, что у многих молодых людей в багаже ​​было несколько нервно-психических диагнозов, а иногда и травмы. Поэтому в органах опеки не спрашивали, было ли у ребенка беспокойство и другие проблемы из-за невылеченной гендерной дисфории или же ребенок испытывал гендерную дисфорию из-за других причин.

Исследования показывают, что около 80 процентов всех несовершеннолетних, идентифицирующих себя как трансгендеры, повторно идентифицируют себя со своим биологическим полом после полового созревания.

Выбор отправной точки был сделан не потому, что он всегда классифицировался как принятие безопасного перед небезопасным с медицинской точки зрения. Введенные стоп-гормоны, которые приостанавливают половое созревание, могут вызывать побочные эффекты, такие как остеопороз, а также существует неопределенность относительно долгосрочных последствий.

Однако, согласно книге, для сотрудников было безопаснее сказать «да», поскольку некоторые боялись, что их назовут трансфобами, если они будут задавать критические вопросы. В то же время многие задавались вопросом, действительно ли лечение принесло пользу всем, кто его получил. Исследования показывают, что около 80 процентов всех несовершеннолетних, идентифицирующих себя как транс, повторно идентифицируют себя со своим биологическим полом после полового созревания.

Все это произошло до Февраль 2022 года. Затем, после телевизионных репортажей о детях, получивших травмы и получивших серьезные побочные эффекты от транс-ухода, Национальный совет здравоохранения и социального обеспечения изменил свои рекомендации и начал выступать за сдержанность, когда дело доходит до гормональной терапии для людей в возрасте до 18 лет.

Тогда все должно быть спокойно? Хорошо.

Вскоре после выхода книги в январе этого года канал P1 показал документальный фильм «Половое созревание на жизнь и смерть: борьба семей за заботу о транс-детях» (26/1). В ней рассказывается, как родители, чьи дети страдают гендерной дисфорией, обращаются за помощью в зарубежные клиники после того, как в Швеции были изменены рекомендации. Не начать лечение участники расценивают как катастрофу, и в программе, помимо прочего, каждый месяц проводится собеседование с матерью, сдающей тестостерон в Копенгагене.

Утверждать, что легко найти идеальный баланс между признанием опыта молодого человека и сохранением возможности для альтернативных объяснений, значит оказать всем участникам медвежью услугу.

Точно так же, как после прочтения «Сожаления» приходит вывод о том, что единственное правильное решение — это ужесточить меры, после прослушивания репортажа по радио возникает ощущение, что правила было бы хорошо смягчить. Легко прийти к выводу, что молодые люди, нуждающиеся в гормональном лечении, должны получать его как можно более гладко. Точно так же, как двенадцатилетний ребенок, который думает, что чувствует себя плохо из-за гендерной дисфории, но на самом деле страдает от чего-то другого, должен получить правильный диагноз и другое лечение. Не в последнюю очередь потому, что правильный диагноз и лечение могут быть недоступны, если используется неправильное.

Утверждать, что Легко найти идеальный баланс между подтверждением опыта молодого человека и сохранением возможности для альтернативных объяснений, это оказывает всем участникам медвежью услугу. Поэтому трудно представить тему, которая могла бы принести больше вреда, если бы она проводилась как черно-белая культурная дискуссия. Прежде всего потому, что дискуссии о возможном вытаптывании фортепиано в 2010-х годах рискуют быть отвергнутыми как посланник-трансфоб.

В худшем случае слишком сильная блокировка проблемы может сильно ударить по тем, кого вы хотите защитить. Если движение маятника сначала зайдет далеко в одном направлении, это всегда рискует привести к обратной реакции, когда маятник откатится назад. Именно об этом предупреждает медицинский работник, опрошенный в книге.

Потому что не исключено, что до февраля 2022 года слишком много детей лечилось от гендерной дисфории. Но это не должно привести к тому, что в будущем система здравоохранения начнет лечить слишком мало людей, поскольку те, кто потенциально получает неправильное лечение, выступают вперед.

Даже если это делается во имя доброй воли.

Читать далее:

Сюзанна Нюстрём: Если Ульф Кристерссон хочет сфальсифицированных ответов, ему достаточно прислушаться к своим министрам

Сюзанна Нюстрем: Репрессии против чести в Мальмё показывают, почему учителя дошкольных учреждений должны иметь возможность анонимно сообщать об угрозах родителям