Очередной скандал со «Сколково»: Бюджетные деньги шли не студентам, а непонятно куда

Материал комментируют:

Арбитражный суд Москвы удовлетворил требование Министерства науки и высшего образования о расторжении соглашения с ООО «УК Сколково менеджмент» и взыскании с этой компании 260 млн рублей субсидии.

Средства, указанные в соглашении, как пишут «Ведомости», выделились компании в рамках исполнения указа президента по укреплению кадрового потенциала государства.

Предполагалось, что российские студенты, самостоятельно поступившие в ведущие зарубежные вузы по направлениям, соответствующим мировым стандартам, получат материальную поддержку во время обучения, а затем им помогут в устройстве на работу в российских организациях.

Стоит заметить, что поначалу исковое заявление подала сама управляющая компания, которая требовала расторгнуть соглашение из-за отсутствия дополнительного финансирования.

Однако министерство выяснило, что «УК Сколково менеджмент» не слишком тщательно опекала участников программы, а также слабо заботилось, чтобы вложенные средства потом вернулись.

Более того, Генпрокуратура даже в свое время выносила представление, что государственные средства используются для неосновательного обогащения. Что под этим подразумевалось — издание не уточняет.

Судьи указали, что средства федерального бюджета необходимо использовать в строгом соответствии с прописанными в документах условиями их выделения. Тот факт, что «УК Сколково менеджмент» не выполнил своих обязанностей, является основанием для взыскания всей суммы.

Как пояснила газете главный научный сотрудник Центра финансово-экономических решений в образовании НИУ ВШЭ Ирина Абанкина, студентам должны были оплачивать обучение, проживание и другие расходы.

Операторы программы рассчитывали, что отправляться за границу получать знания будут около тысячи человек в год, однако в реальности удавалось набрать не более 700, поступавших на магистерские и аспирантские программы.

У адвоката и правозащитника Дмитрия Аграновского результативность сколковских проектов давно вызывает большие сомнения.

— Вообще, особой эффективности для общества проекты, связанные со «Сколково», на мой взгляд, не принесли. Еще с момента его создания у меня были вопросы в целесообразности этого начинания.

Подозреваю, что это был как минимум пиаровский проект. Такого рода истории всплывали в СМИ неоднократно за последние годы. Ощущение, что деятельность этого мегапроекта теперь переходит из одного скандала в другой.

«СП»: Изначально декларировалось, что «Сколково» станет едва ли не нашей Силиконовой долиной.

— Больших технологических прорывов его деятельность не принесла. Импортозамещение у нас, мягко говоря, буксует.

Практически вся высокотехнологичная продукция импортная. Если в Советском Союзе мы практически всю электронику производили сами, то сейчас доля таких товаров в магазинах минимальна. И «Сколково» никак в этом плане не продвинуло нас.

Будь моя воля, я бы расформировал «Сколково», а его помещения и мощности передал бы, скажем, МГУ или какому-нибудь другому вузу или научным школам, доказавшим свою эффективность. Полагаю, пользы от этого для страны было бы куда больше.

«СП»: А вообще, насколько целесообразно отправлять студентов учиться за границу? Именно этим занималась компания «УК Сколково менеджмент». В нашей истории были примеры — скажем, Петр Первый в Европе обучался.

— Конечно, технологическое отставание России налицо, однако не видно какой-либо программы индустриализации «а-ля Пётр Первый» или типа той, что была при Сталине.

Конечно, такого рода программа теоретически нужна, но сегодня непонятно, как ее результаты будут использоваться в условиях, когда нет проекта новой индустриализации страны. Но в целом, конечно, было бы неплохо взаимодействовать с Китаем, Индией. Но что-то мне подсказывает, что студенты едут учиться совсем не туда.

Решение суда свидетельствует, что контроль за госрасходами ужесточается, отмечает эксперт по социально-экономической политике, преподаватель столичных вузов Яков Якубович.

— Суды всё чаще признают даже «некрупные» нарушения (например, срывы сроков или невыполнение контрольных показателей) достаточным основанием для полного возврата субсидий. Это сигнал для всех операторов госпрограмм: формального освоения средств недостаточно — важен результат.

Кроме того, мы наблюдаем изменение судебной практики. Ранее для взыскания субсидий требовалось доказать грубое нецелевое использование.

Теперь достаточно системных сбоев в администрировании — мониторинг, возврат средств участниками.

«СП»: Что было не так с реализацией программы помощи студентам, обучающимся за границей?

— Программа была запущена в 2013 году для подготовки кадров в ведущих зарубежных вузах с обязательным возвратом в Россию.

После 2022 года её выполнение стало проблематичным из-за геополитических изменений, что, вероятно, повлияло на динамику спора.

Ситуация свидетельствует о рисках, в первую очередь для государства. Жёсткие требования к операторам могут затруднить реализацию аналогичных проектов, так как немногие компании возьмутся за них под риском многомиллионных исков.

Потеря доверия к публично-частному партнёрству приведет к тому, что частным операторам будет проще отказаться от работы с госзаказом, если судебная практика будет признавать нарушения даже при частичном выполнении обязательств.

«СП»: Эта судебная практика отразится на тех, кто работает с госзаказом в экономике?

— Что касается рисков для бизнеса и НКО, то вырастает вероятность взыскания уже освоенных субсидий, если позже будут выявлены процедурные нарушения — например, в документах по отчётности. Продление соглашений без дополнительного финансирования, как в случае со «Сколково», создаёт ловушки: оператор продолжает нести обязательства, но не имеет ресурсов для их выполнения.

Кроме того, ситуация не может не коснуться участников действующих образовательных программ. Студенты, участвовавшие в программе, могут столкнуться с требованиями о возврате средств, даже если формально выполнили условия, но оператор не обеспечил надлежащий учёт.

«СП»: Каковы могут быть последствия судебного решения?

— Если оценивать ситуацию системно, то она может спровоцировать волну аналогичных исков к операторам других грантовых программ, особенно в сфере образования и науки, где результаты трудно измерить.

Государство ужесточает контроль за расходованием бюджетных средств, перекладывая риски на исполнителей. Это создаёт давление как на бизнес, так и на институты развития, типа «Сколково», которые работают на стыке государственных и рыночных интересов.

В долгосрочной перспективе такой подход может снизить гибкость реализации социально значимых проектов, но повысит ответственность распорядителей бюджетных средств.