«Квалификация преступлений коррупционной направленности»
Квалификация преступления - установление соответствия данного конкретного деяния признакам того или иного состава преступления, предусмотренного уголовным законом. Правильная квалификация преступления является гарантией осуществления правосудия в строгом соответствии с законом.
Самостоятельную проблему квалификации представляет уголовно-правовая оценка деяний коррупционной направленности. Данные преступления нарушают нормальную деятельность властных и управленческих структур, подрывают их престиж и тем самым угрожают национальной безопасности государства. Кроме того, совершение преступлений коррупционной направленности часто принимает устойчивые формы (совершаются в составе организованных групп, преступных сообществ) и сочетается с другими тяжкими и особо тяжкими преступлениями, как то: хищениями имущества, легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем, и др.
Российское законодательство не содержит понятия «коррупционное преступление», поэтому возможно только оперировать понятиями «коррупция», «преступления коррупционной направленности». Перечень таких преступлений также не является однозначным. С одной стороны, он определен Генеральной прокуратурой РФ, Следственным комитетом РФ и МВД России, с другой - количество коррупционных деяний в актах данных ведомств неодинаково (46 и 43 соответственно). Верховный Суд РФ в Постановлении Пленума от 9 июля 2013 г. N 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» отнес к коррупционным деяниям в основном преступления, связанные со взяточничеством и коммерческим подкупом, - ст. ст. 290, 291, 291.1, 159, 160, 204, 292, 304 УК РФ.
Некоторые спорные аспекты квалификации преступлений коррупционной направленности.
С момента принятия Уголовного кодекса РФ 1996 г. законодательные формулы обозначенных выше составов преступлений неоднократно изменялись, криминализации подверглись новые составы преступлений, внесены редакционные изменения и дополнения в содержание санкций, регламентирующих ответственность за преступления коррупционной направленности. Естественно, в процессе правоприменения стали возникать определенные трудности, связанные с квалификацией обозначенной категории преступлений, вызванные в ряде случаев как неопределенностью правовых норм, так и многообразием конкретных причин и условий, при которых совершались те или иные преступления. В связи с этим следует отметить роль Верховного Суда РФ, который в пределах своих полномочий дает разъяснения по вопросам судебной практики.
Определенные трудности в правоприменительной практике возникают в связи с точным установлением предмета преступления, содержание которого образуют деньги, ценные бумаги и иное имущество или выгоды имущественного характера. Проблема заключается в том, что предмет получения взятки может подразумевать как движимое, так и недвижимое имущество. Особую сложность в плане установления и доказывания вызывают так называемые выгоды имущественного характера, связанные с безвозмездным оказанием услуг, подлежащих оплате, например при строительстве дачи, занижением стоимости передаваемого имущества, приватизируемых объектов, уменьшением арендных платежей и др.
Как показывает правоприменительная практика, определенные трудности возникают и при разграничении таких составов преступлений, как взяточничество и мошенничество. Возникающие такого рода проблемы разграничения обозначенных составов способствовали тому, что Пленум ВС РФ в Постановлении № 24 разъяснил ряд проблем разграничения взяточничества и мошенничества (п. 24). Критерием такого разграничения Пленум считает наличие либо, напротив, отсутствие у лица возможности совершения с использованием служебных полномочий или с использованием служебного положения действий (бездействия), за которые оно получило взятку. Если такими служебными возможностями должностное лицо располагает, то, как следует из абз. 1 п. 24 Постановления № 24, принятие ценностей следует квалифицировать как получение взятки (а не как мошенничество) даже в случае, когда это лицо в действительности не намеревалось совершать обещанные взяткодателю действия (бездействие).
Заместитель прокурора
Волгодонского района
советник юстиции М.А. Иванов