Статья Армена Саркисяна в издании The Wall Street Journal: Чему я научился у Генри
Четвертый президент Армении Армен Саркисян опубликовал в журнале The Wall Street Journal статью, посвященную известному государственному деятелю, дипломату, бывшему госсекретарю США Генри Киссинджеру, которому 27 мая исполняется сто лет.
«В статье под названием «Чему я научился у Генри Киссинджера» Армен Саргсян, знающий известного деятеля много лет и имевший с ним множество встреч, пишет:
«На 100-м году жизни бывший госсекретарь продолжает оставаться величайшим учителем государственных деятелей, в том числе президента последних лет маленького постсоветского государства.
Генри Киссинджер, которому 27 мая исполнится 100 лет, прожил значимую и важную жизнь. Действия государственного деятеля и дипломата иногда подвергались беспощадной критике. Но те, кто беспристрастно изучает его карьеру, увидят, что непоколебимый реализм Киссинджера, смягченный его детским опытом в нацистской Германии и его верой в американские возможности во взрослом возрасте, был крайне необходим для предотвращения глобальной катастрофы во время холодной войны. В качестве госсекретаря президента Ричарда Никсона он помог сформировать международный мировой порядок, поддерживаемый созвездием конкурирующих наций. Хотя некоторые считали его позицию неприемлемым цинизмом, для Киссинджера имело значение то, что мировой порядок обеспечивал стабильность.
В своей карьере я, как и многие государственные деятели по всему миру, часто руководствовался Киссинджером. Как ученый, ставший политиком, которому в 1991 году после распада Советского Союза была поручена организация первой международной миссии Армении в Лондоне, я стал последователем работы Киссинджера. Впервые я встретил его в конце 1990-х, когда был премьер-министром моей страны. Хотя Киссинджеру в то время было 75 лет, его ум был на зависть богатым и гибким.
Когда позже в 2018 году меня избрали президентом Армении, я часто упоминал о его работе, направленной на то, чтобы помочь моей маленькой постсоветской стране преодолеть вызовы, возникшие в результате войны. За последнюю четверть века я лично имел возможность очень хорошо знать Киссинджера и пришел к выводу, что враждебный образ, созданный его критиками, серьезно вводит в заблуждение.
Сложное мировоззрение Киссинджера было сформировано его ранней встречей со злом нацизма. Хайнц Альфред Киссинджер родился в Фюрте, Германия, в 1923 году, за десять лет до прихода Гитлера к власти. В первые 15 лет своей жизни он лично был свидетелем подъема геноцидного нацистского режима, который привел к мировой войне и истребил миллионы его соотечественников-евреев. Хотя как государственный деятель он отвергал романтические идеи, у него было почти чувственное благоговение перед Америкой, однажды он написал о стране, принявшей его: «Нигде больше вы не найдете такой экстравагантности духа и отсутствия враждебности».
После службы в армии США во время Второй мировой войны Киссинджер поступил в Гарвард, где сосредоточился на изучении силы международных отношений. В 1957 году его книга «Ядерное оружие и внешняя политика» (Nuclear Weapons and Foreign Policy) принесла ему признание как ведущему геостратегу. В «Необходимости выбора», вышедшей в 1960 году, он развил идею «гибкого ответа» на советское оружие, что стало одним из важнейших внешних воздействий на внешнюю политику администрации Кеннеди.
В 1969 году Киссинджер был назначен президентом Никсоном главой Совета национальной безопасности, и придал этой должности новый смысл и сделал ее более значимой. В 1973 году Никсон назначил его госсекретарем, и он оставался на этой должности до конца президентства Джеральда Форда в январе 1977 года. Сегодня партнерство Киссинджера и Никсона, прославившееся записями противоречивых разговоров между ними, часто вспоминают как злополучный альянс. Но, как показал Барри Гвинн в своей знаменитой недавней работе о Киссинджере «Неизбежность трагедии», его политика «реальной политики» была центральной в поддержании американского могущества и в то же время сдерживании огня великой державы, способной поглотить мир.
Киссинджер четко увидел, что опора исключительно на жесткую силу в конце 1960-х становится уязвимой. Война во Вьетнаме, насилие Советского Союза в Чехословакии и бушующие конфликты на Ближнем Востоке создали потребность в конструктивном диалоге и компромиссе. Он понял, что такой сдвиг создал новые возможности, позволив Соединенным Штатам положить конец войне во Вьетнаме, одновременно инициировав сближение с Советским Союзом и установив отношения с Китаем.
Правительство — это театр хаотических компромиссов. Это больше ограничивает, чем освобождает. Для достижения одной цели человеку во власти часто приходится жертвовать другой. Был ли Киссинджер не прав, завязав отношения с репрессивным советским режимом? В то время так думали многие американцы, но в погоне за ослаблением напряженности Киссинджер подтолкнул Москву к ратификации договоров о разоружении, обеспечивших мир между двумя враждебными сверхдержавами. Я был тогда подростком и хорошо помню оптимизм, вызванный потеплением отношений между Москвой и Вашингтоном.
Стремление Киссинджера получить как можно более глубокое понимание других стран, не только их политики, но также их культуры и философии, было тайной силой его дипломатии. Это сделало его одним из немногих американских государственных деятелей, осознавших принципиальную разницу между западным и китайским мировоззрениями. Первый стремится к полной победе любой ценой, а второй довольствуется достижением относительного преимущества.
Киссинджер проиллюстрировал эту разницу, сравнив игру в китайскую вэйци с шахматами. Шахматист стремится уничтожить фигуры противника серией лобовых ударов, а опытный игрок в вэйци стремится создать пустые места на доске, постепенно снижая стратегический потенциал фигур соперника. Шахматы, при всей их кажущейся сложности, развивают ясность мысли, а вэйци, несмотря на простоту внешнего вида, способствует стратегической гибкости.
Зная Киссинджера, я более чем уверен, что он глубоко сожалеет о поддержке Пакистана. Однако в то время возможность сближения Китая с Соединенными Штатами должна была быть чрезвычайно важной конечной целью. При реализации власти, как однажды заметил великий теоретик международных отношений Ганс Моргентау, «сам факт действия разрушает нашу моральную целостность. Тот, кто хочет сохранить свою нравственную невинность, должен вообще отказаться от действий».
Действия Киссинджера в Бангладеш, Камбодже и других странах вызвали критику со стороны левых. В то же время его политика ослабления напряженности в отношениях с Москвой и работа с Китаем Мао во время его пребывания в должности в сочетании с его отвращением к внутреннему популизму также сделали его мишенью консервативной критики. Некоторые обвиняли его в том, что он «безродный космополит», мягко относящийся к коммунизму и безразличный к американским ценностям.
Сегодня мы наблюдаем возрождение токсичного популизма во всем мире и возобновление новой холодной войны между США и Китаем. Геополитика холодной войны между США и Советским Союзом, характеризующаяся смертоносными, но относительно предсказуемыми игроками и респектабельными институтами, уступила место явлению, которое можно назвать «квантовым веком», отличающимся непредсказуемостью.
Это позволяет легко отвергнуть киссинджеризм как устаревшую школу мысли, но это было бы серьезной ошибкой. Дипломатия Киссинджера, основанная на максимально реалистичной оценке мира и всех его неприятных сложностей, применима не только к тем вызовам, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Это также может спасти нас от катастрофического конфликта, которому он посвятил себя в качестве госсекретаря. Поскольку Генри Киссинджеру исполняется 100 лет, пришло время миру открыть его заново, ради самого себя», — отмечает в своей статье четвертый президент Армении.
The post Статья Армена Саркисяна в издании The Wall Street Journal: Чему я научился у Генри appeared first on ГАЛА.