Юрий Бородавко: «Терапевтические исключения – это безнравственно, это обман. В Норвегии, к сожалению, идут на это, а FIS принимает все как должное»
Тренер лыжников Юрий Бородавко назвал использование терапевтических исключений обманом.
– Если WADA через терапевтические исключения, разрешает спортсменам пользоваться запрещенными препаратами, почему бы не ввести подобную практику в обиход у нас в стране? Допускаете такой вариант?
– Никогда таких мыслей не было. Дело даже не в том, что в ФМБА существует железное правило допускать к соревнованиям только здоровых спортсменов.
Просто я сам считаю, что это безнравственно. Это во-первых. А во-вторых, это обман. В Норвегии, к сожалению, идут на это. А FIS (Международная федерация лыжного спорта) без должной проверки принимает все, как должное.
– Потому что во главе организации стоит скандинав?
– В том числе. Плюс – спонсоры, в лыжных видах очень много норвежских спонсоров. Как говорится, бизнес, и ничего личного.
– А так ли сильно эти препараты влияют на результат, как об этом принято говорить? Ведь если перворазряднику дать ведро допинга, так быстро, как Большунов, он все равно не побежит.
– Если бы это вообще не работало, на допинге не попадалось бы такое количество легкоатлетов, пловцов и прочих представителей видов спорта, где сила является основной доминантой.
В лыжных гонках большинство терапевтических исключений касается препаратов, влияющих на транспортные функции кислорода. Это в разы повышает выносливость спортсменов, скорость восстановления.
При таком уровне конкуренции, как нынешний, даже незначительное применение таких препаратов дает колоссальное преимущество.
Тренируются сейчас все очень много. Интернет в этом плане дает колоссальный простор для знаний. Есть различные методические разработки, которые сами по себе секретом ни для кого уже не являются.
Секретом является то, как спортсмен переваривает эти нагрузки, как быстро он способен выйти на пик своей формы. Посмотрите, что происходит в масс-стартах, где все решается на последних метрах, а то и сантиметрах дистанции.
Это колоссальнейшая конкуренция. И те люди, которые могут легально воспользоваться какой-то дополнительной фарм-поддержкой, всегда будут иметь определенное преимущество.
– Вы когда-нибудь думали о том, чем это все может закончиться? Должна же борьба с допингом трансформироваться в какой-то здравый смысл?
– Для этого прежде всего нужно, чтобы Всемирное антидопинговое агентство перестало быть зависимым.
– Боюсь, что это утопия. Агентство же не может само себя прокормить?
– Вот поэтому и появляются все эти терапевтические разрешения, информация о которых тщательно скрывается.
– А есть спортсмен, информацию по которому вы больше всего хотели бы увидеть?
– Мы уже говорили в начале беседы, что невозможно, не потеряв спринтерские качества, сильно поднять аэробную выносливость. А тут вроде бы получается, что можно.
По крайней мере, в норвежской команде есть спортсмен, который, в этом плане удивляет: не теряя этих самых качеств, прилично добавляет на дистанции.
– Имеете в виду Йоханнеса Клэбо?
– Да. Наблюдая за другими норвежскими спортсменами, например, за тем же Эриком Валнесом, я понимаю, что законы физиологии никто не отменял: Эрик был великолепным спринтером, но сделал упор на дистанционные гонки и резко потерял свои спринтерские качества.
Но когда я смотрю на Клэбо, зная, как он тренировался, как сильно потом болел, и вижу, что он показывает на длинных дистанциях, у меня возникают очень серьезные сомнения в том, что в плане физиологии это возможно.
С одной стороны, это в какой-то степени подтверждает мои предположения, что терапевтические разрешения достаточно сильно влияют на функциональные способности человека и, соответственно, на его результат.
С другой, приятно сознавать, что российские лыжники, не имея ни одного терапевтического исключения, заставляют с собой считаться, – сказал Бородавко.