Муж переписывался с другой, но уверял, что слова ничего не значат
С редакцией Белновости своей жизненной историей поделилась молодая женщина, у которой появилась ревность.
Я сидела на диване, глядя в экран телефона, который мой муж, Дима, небрежно оставил на столе.
Обычно я не трогаю его вещи, но в тот вечер что-то подтолкнуло меня заглянуть. Может, это была его странная улыбка, когда он печатал кому-то сообщение, или его привычка уединяться с телефоном в другой комнате.
Я открыла его чат с коллегой по имени Катя, и моё сердце ушло в пятки. Переписка была полна смайликов, шуток, намёков, которые трудно назвать невинными. Когда я спросила его об этом, он только пожал плечами:
"Это просто слова, ничего такого".
Но для меня эти слова стали трещиной в нашем браке.
Мы с Димой вместе уже восемь лет. У нас двое детей, общий дом, планы на будущее. Он всегда был весёлым, открытым, любил поболтать с друзьями, пошутить. Я привыкла, что он душа компании, и никогда не ревновала, когда он переписывался с коллегами или старыми знакомыми.
Но в последние месяцы он изменился. Стал чаще задерживаться на работе, прятать телефон, когда я входила в комнату.
Я замечала, как он улыбается, глядя в экран, и это была не та улыбка, которую он дарил мне. Мои вопросы он отмахивался: "Да просто чат по работе" или "Ты придумываешь". Но женское чутьё подсказывало, что что-то не так.
Той ночью, когда я увидела его переписку, я не могла уснуть. Катя писала ему о вечеринке в офисе, добавляя:
"Жаль, что тебя не было, мы бы зажгли".
Он отвечал:
"Ну, в следующий раз не отмажусь, держись".
Были и другие сообщения: комплименты её новому платью, смайлики с поцелуями, шутки про то, как им "весело вместе". Ничего откровенно предосудительного, но слишком тепло для обычной коллеги. Я чувствовала себя преданной, хотя он уверял, что это "просто болтовня". Я хотела верить, но не могла.
На следующий день я попыталась поговорить с ним спокойно. Сказала, что мне некомфортно, что его переписка с Катей выглядит как флирт. Он закатил глаза:
"Ты серьёзно? Это просто дружеское общение, у нас в офисе все так пишут".
Он даже показал мне другие чаты с коллегами, но там не было ни смайликов, ни намёков. Я спросила, почему он не может быть таким же сдержанным с Катей. Он разозлился:
"Ты хочешь, чтобы я вообще ни с кем не общался? Это моя работа, там люди, я не монах".
Я не просила его быть монахом, я просила уважать мои чувства. Но он только отмахнулся.
С того дня я стала внимательнее. Замечала, как он быстро убирает телефон, если я рядом, как меняет тему, когда я спрашиваю о работе.
Я пыталась не накручивать себя, но каждый раз, когда он задерживался или уходил "по делам", в голове всплывали его сообщения. Я представляла, как он смеётся с Катей, как они обмениваются этими "просто словами". Это сводило с ума.
Я даже думала проверить его телефон снова, но останавливала себя — не хотела становиться параноиком. Вместо этого я пыталась вернуть тепло в нашу семью. Готовила его любимые блюда, предлагала сходить куда-нибудь вместе, но он был отстранённым, будто я его раздражала.
Однажды я не выдержала. Он опять сидел с телефоном, печатал, улыбался. Я попросила показать, с кем он переписывается. Он фыркнул:
"Ты опять за своё? Это Катя, у нас проект, успокойся".
Но не показал экран. Я сказала, что если это так невинно, то почему он скрывает? Он бросил телефон на стол и ушёл в другую комнату. Я осталась одна, чувствуя себя глупо и беспомощно. В тот момент я поняла, что дело не только в переписке — дело в доверии, которое начало рушиться.
Я решила подойти к проблеме иначе. Написала ему письмо — не сообщение, а настоящее письмо, на бумаге. Рассказала, как люблю его, как боюсь потерять то, что у нас есть.
Призналась, что его переписка с Катей ранит меня, даже если он считает это ерундой. Попросила его поставить себя на моё место: как бы он чувствовал, если бы я так общалась с другим мужчиной?
Я оставила письмо на кухне и уехала к сестре на выходные, чтобы дать ему время подумать. Когда вернулась, он ждал меня. Сказал, что прочитал, что ему стыдно, что он не хотел меня обидеть. Обещал быть осторожнее с переписками и больше говорить со мной о работе.
С тех пор прошло пару месяцев. Он правда старается — показывает мне сообщения, рассказывает о коллегах, даже пригласил меня на корпоратив, чтобы я увидела Катю и других.
Но я всё ещё ловлю себя на мысли: а что, если он просто стал хитрее? Я не хочу быть женой, которая шпионит, но и не хочу быть наивной.
Его "просто слова" оставили след, и я не знаю, сколько времени нужно, чтобы снова доверять. Мы работаем над этим — вместе ходим в кафе, больше говорим, пытаемся вернуть близость.
Но я знаю: если он снова отмахнётся от моих чувств, я не смогу молчать. Потому что слова — это не просто слова, когда они ломают то, что мы строили годами.
Я сидела на диване, глядя в экран телефона, который мой муж, Дима, небрежно оставил на столе.
Обычно я не трогаю его вещи, но в тот вечер что-то подтолкнуло меня заглянуть. Может, это была его странная улыбка, когда он печатал кому-то сообщение, или его привычка уединяться с телефоном в другой комнате.
Я открыла его чат с коллегой по имени Катя, и моё сердце ушло в пятки. Переписка была полна смайликов, шуток, намёков, которые трудно назвать невинными. Когда я спросила его об этом, он только пожал плечами:
"Это просто слова, ничего такого".
Но для меня эти слова стали трещиной в нашем браке.
Мы с Димой вместе уже восемь лет. У нас двое детей, общий дом, планы на будущее. Он всегда был весёлым, открытым, любил поболтать с друзьями, пошутить. Я привыкла, что он душа компании, и никогда не ревновала, когда он переписывался с коллегами или старыми знакомыми.
Но в последние месяцы он изменился. Стал чаще задерживаться на работе, прятать телефон, когда я входила в комнату.
Я замечала, как он улыбается, глядя в экран, и это была не та улыбка, которую он дарил мне. Мои вопросы он отмахивался: "Да просто чат по работе" или "Ты придумываешь". Но женское чутьё подсказывало, что что-то не так.
Той ночью, когда я увидела его переписку, я не могла уснуть. Катя писала ему о вечеринке в офисе, добавляя:
"Жаль, что тебя не было, мы бы зажгли".
Он отвечал:
"Ну, в следующий раз не отмажусь, держись".
Были и другие сообщения: комплименты её новому платью, смайлики с поцелуями, шутки про то, как им "весело вместе". Ничего откровенно предосудительного, но слишком тепло для обычной коллеги. Я чувствовала себя преданной, хотя он уверял, что это "просто болтовня". Я хотела верить, но не могла.
На следующий день я попыталась поговорить с ним спокойно. Сказала, что мне некомфортно, что его переписка с Катей выглядит как флирт. Он закатил глаза:
"Ты серьёзно? Это просто дружеское общение, у нас в офисе все так пишут".
Он даже показал мне другие чаты с коллегами, но там не было ни смайликов, ни намёков. Я спросила, почему он не может быть таким же сдержанным с Катей. Он разозлился:
"Ты хочешь, чтобы я вообще ни с кем не общался? Это моя работа, там люди, я не монах".
Я не просила его быть монахом, я просила уважать мои чувства. Но он только отмахнулся.
С того дня я стала внимательнее. Замечала, как он быстро убирает телефон, если я рядом, как меняет тему, когда я спрашиваю о работе.
Я пыталась не накручивать себя, но каждый раз, когда он задерживался или уходил "по делам", в голове всплывали его сообщения. Я представляла, как он смеётся с Катей, как они обмениваются этими "просто словами". Это сводило с ума.
Я даже думала проверить его телефон снова, но останавливала себя — не хотела становиться параноиком. Вместо этого я пыталась вернуть тепло в нашу семью. Готовила его любимые блюда, предлагала сходить куда-нибудь вместе, но он был отстранённым, будто я его раздражала.
Однажды я не выдержала. Он опять сидел с телефоном, печатал, улыбался. Я попросила показать, с кем он переписывается. Он фыркнул:
"Ты опять за своё? Это Катя, у нас проект, успокойся".
Но не показал экран. Я сказала, что если это так невинно, то почему он скрывает? Он бросил телефон на стол и ушёл в другую комнату. Я осталась одна, чувствуя себя глупо и беспомощно. В тот момент я поняла, что дело не только в переписке — дело в доверии, которое начало рушиться.
Я решила подойти к проблеме иначе. Написала ему письмо — не сообщение, а настоящее письмо, на бумаге. Рассказала, как люблю его, как боюсь потерять то, что у нас есть.
Призналась, что его переписка с Катей ранит меня, даже если он считает это ерундой. Попросила его поставить себя на моё место: как бы он чувствовал, если бы я так общалась с другим мужчиной?
Я оставила письмо на кухне и уехала к сестре на выходные, чтобы дать ему время подумать. Когда вернулась, он ждал меня. Сказал, что прочитал, что ему стыдно, что он не хотел меня обидеть. Обещал быть осторожнее с переписками и больше говорить со мной о работе.
С тех пор прошло пару месяцев. Он правда старается — показывает мне сообщения, рассказывает о коллегах, даже пригласил меня на корпоратив, чтобы я увидела Катю и других.
Но я всё ещё ловлю себя на мысли: а что, если он просто стал хитрее? Я не хочу быть женой, которая шпионит, но и не хочу быть наивной.
Его "просто слова" оставили след, и я не знаю, сколько времени нужно, чтобы снова доверять. Мы работаем над этим — вместе ходим в кафе, больше говорим, пытаемся вернуть близость.
Но я знаю: если он снова отмахнётся от моих чувств, я не смогу молчать. Потому что слова — это не просто слова, когда они ломают то, что мы строили годами.