Макаревич теперь считает, что не все оставшиеся россияне одним миром мазаны
В бытность автора сих строк студентом, один из его сокурсников, с коим автор проживал в одной комнате в студенческом общежитии, любил приговаривать, возвратившись с ужина от девчонок, приглашавших его в надежде на будущую взаимность: "Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда!".
Автор всё пытался тогда его увещевать, мол, нельзя же быть таким меркантильным и использовать светлые девичьи чувства для ублажения чрева. На что тот парировал, мол, что он-то, как раз, честен и никогда не дарит приглашающей стороне ложных надежд, и уж, тем более, не доводит дело до постели и разбитых мечтаний.
Автора тогда это никак не убеждало. Он, в силу юношеского максимализма, полагал, что даже такие кулинарные визиты уже дарят слабому полу робкую надежду, ибо почти все женщины абсолютно уверены, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Но прошли годы и наивному тогда автору пришлось убедиться в том, что не всегда желудок и сердце мужчины так тесно взаимосвязаны.
Особенно, когда другой его сокурсник, также живший с ним в одной комнате, через несколько лет после окончания института развёлся со своей супругой, прекрасной домохозяйкой и кулинаром, оставив её с двумя лапочками-дочками. Получается, что Володька, тот первый меркантильный однокурсник автора знал эту истину уже тогда.
К чему это всё я? Ах, да! Не только я, скромный россиянин, в молодости не знал этих прописных истин. Есть люди, гораздо старше меня даже в нынешние дни, которые считают, что Родина там, где им хорошо в данный, конкретный момент времени. То есть, всё то же сердце, всё тот желудок. Вот и Андрей Макаревич, покидая, как ему тогда казалось навсегда, Россию, не скупился на хвалебные речи в адрес новой родины и на ругательства не столько Родины прежней, сколько в адрес тех, кто там остался.
Не буду всего этого повторять, кому надо, те сами в сети всё это найдут, прочитают и даже послушают (без вырываний из контекста). Финальным аккордом всех этих речей, их, так сказать, лейтмотивом было то, что уезжают-то, мол, настоящие россияне, настоящие патриоты, а остаются сами знаете кто и всё такое. Ну, прямо как в той его старой песне про "пусть нас оправдают хоть тысячи раз, а мы уж себя непременно...".
Но вот прошло не так уж и много времени, а денежки, скопленные в России, стали таять, как снег по весне (что и говорить, ведь жизнь в той стране, куда уехал Андрюша с молодой женой, дорогая, особенно медицина, а Андрей и сам не молод, и супруге там же пришлось рожать наследника). А с концертами в Израиле у любого не местного артиста туго, а в Россию пока и не поедешь с ними после всего того, что наговорил в запале.
Вот и приходится Андрею теперь крутиться, как тому же флюгеру, и подстраиваться под изменчивый мир, не совсем понимая и принимая того простого факта, что мир он всегда меняется, и человеку как-то надо в нём стремиться уцелеть, а потому думать и просчитывать возможные последствия от своих телодвижений заранее.
А то вот теперь приходится Андрею Вадимовичу заявлять, что и оставшиеся россияне тоже люди (странно, а раньше он нас называл просто м...дачьём) и не все одним... миром (мирром) мазаны. То есть он нам начинает так мягонько намекать, мол, миль пардон, не всё так плохо, есть среди оставшихся и "правильные россияне". Ну, слава Богу, а то уж мы за него переживать начали.
Так, глядишь, ещё пара-тройка месяцев и Андрей Вадимович скажет, мол, простите был неправ, прошу понять и простить. И ведь найдутся доброхоты, поймут и простят. Но вот лично мне почему-то этого не хочется, чтобы поняли и простили. Глядишь, и другим урок хороший будет...