Виды на Кремль: за что Сталин расстрелял своего "преемника"

Когда годы генералиссимуса стали крениться к закату, он, видимо, стал присматривать в близком окружении человека, которому мог бы доверить дальнейшее управление страной. Очевидно, что этот человек должен был быть, подобно Сталину, государственником. Ещё один очевидный факт: старым партийным "друзьям" Сталин не доверял. Он слишком хорошо знал все их устремления и недостатки.

О том, что Вознесенский должен стать его преемником, Сталин впервые высказался зимой 1948 года. В своей речи перед ближайшими соратниками он впервые заговорил о своём возрасте, о том, что государству нужен молодой и энергичный руководитель, и выразил сомнение в способностях некоторых приближённых управлять такой огромной страной. Наконец, он назвал Николая Вознесенского "единственным человеком, кто понимает толк в управлении государством". "Экономист он прекрасный, государственную экономику знает хорошо и управленец отличный. Лучше его кандидатуры у нас нет", — сказал Сталин.

Охранник Георгий Эгнаташвили позже рассказывал, что это произошло 18 декабря на дне рождения Сталина, который отмечали на Ближней даче. После короткой речи Сталин прямо назвал Вознесенского преемником № 1, преемником № 2 назначил Клима Ворошилова, а преемником № 3 — Николая Булганина. При этом вождь народов особо подчеркнул, что к руководству страной должен прийти ещё молодой человек, который мог бы отдать стране 20–25 лет своей жизни.

По свидетельству Эгнаташвили, присутствовавшие при этом Берия, Микоян и Каганович в ответ не проронили ни слова. Маленков изменился в лице, поняв, что преемником ему не стать, а Молотов, которого Сталин похвалил как государственника, заулыбался.

Над Вознесенским нависла прямая угроза. Можно долго гадать, зачем Сталин назвал фамилию Вознесенского ближайшему окружению. Возможно, он просто расслабился и на миг забыл, с кем имеет дело, всё-таки был день рождения, все выпивали... Есть предположение, что своей речью он мог "прикрыть" кого-то ещё, кого намечал на свой пост. Но существует и гипотеза, что таким образом Сталин хотел проверить Вознесенского на прочность. Посмотреть, выстоит ли Вознесенский против "зубров" старой большевистской гвардии.

Но кем же был человек, чья фамилия отныне стала ненавистна целой плеяде ярых "сталинцев", которым ничего не стоило его раздавить? Николай Вознесенский родился в 1903 году под Тулой в семье приказчика лесной конторы. В 16 лет возглавил уездную комсомольскую ячейку, в 17 стал главой планово-финансового отдела губернского комитета комсомола, в 23 — редактором газеты. Много учился, с 1931 года стал преподавать в Институте красной профессуры, публиковал работы, посвящённые экономике СССР. В 1935-м защитил докторскую. Работал в комиссии контроля при Совнаркоме, в 1938 году стал председателем Госплана.

Параллельно вёл научную деятельность: в 1943 году стал действительным членом Академии наук. В 1947-м получил Сталинскую премию за научный труд "Военная экономика СССР в период Отечественной войны". Известно, что Сталин прочитал его книгу с карандашом в руках.

Коллеги характеризовали Вознесенского как прекрасного специалиста и человека огромной работоспособности. Микоян отмечал, что некоторую часть своих полномочий Сталин уже отдал Вознесенскому во время войны. Например, он фактически выполнял функции председателя Совнаркома в эвакуации и имел право решать любые вопросы, касающиеся деятельности наркоматов и наркомов. Однажды он открыто высказал Сталину, что не согласен с его позицией по вопросу подготовки одной из военных операций.

Были у Вознесенского и недостатки. Во-первых, он не имел опыта практического руководства, был именно учёным, а во-вторых, был крайне амбициозен. Осознав, что вождь к нему явно благоволит, Вознесенский бывал высокомерен с коллегами и подчинёнными, которых даже мог обматерить. Не соблюдал он и сложившийся партийный этикет, за что быстро нажил множество врагов. Например, Кагановича крайне возмущал тот факт, что Вознесенский связывался с ним не лично, а через секретаря.

Но Сталину нравились его прямота, честность, ум, рассудочность и превосходная память — в уме экономист держал множество цифр и расчётов. Вождь знал обо всех недостатках Вознесенского, но доверял ему и с усмешкой наблюдал за мышиной вознёй других партийцев. Однако вскоре эта возня принесла свои чёрные плоды.

Вознесенского просто подставили. Сначала Каганович, уезжая в отпуск, велел своему заму написать письмо о недостатках работы Госплана. Письмо это было отослано Сталину. В нём подчёркивалось, что, несмотря на требования правительства обеспечить неуклонный рост производства, Госплан закладывает в I квартале года рост меньше, чем в IV квартале предыдущего года. По сути, это было правильно: осенью страна перерабатывала урожай, происходил рост производства, а к концу зимы запасы истощались, шло небольшое снижение.

Однако Сталин затеял обсуждение этой проблемы, и каким-то образом Вознесенский вдруг пообещал ему, что исправит ситуацию, хотя исправить её было невозможно: снижение роста производства в начале года происходило по объективным причинам. Чтобы удержаться в кресле, Вознесенскому пришлось пойти на подлог и представить в Кремль отчёты с завышенными показателями.

Через несколько месяцев Берия положил на стол Сталину служебную записку от одного из заместителей Вознесенского. В ней выражалось удивление по поводу того, что Госплан уже отчитался перед правительством о росте производства в I квартале по сравнению с IV кварталом, а на самом деле всё осталось по-прежнему. Записка эта предназначалась самому Вознесенскому. Но тот сделал на ней надпись: "В дело!", а сам положил её "под сукно". Это свидетельствовало о том, что Вознесенский знал о реальном положении вещей и сам стал виновником произошедшего.

Сталин был вне себя: "Он обманул Политбюро? Надул нас как дураков?" 8 марта 1949 года вождь собрал заседание Политбюро. К этому заседанию Маленков и Берия оказались подготовлены лучше Вознесенского. Они зачитали обстоятельный доклад о недостатках работы Госплана — в вину Вознесенскому вменялись даже редкие опечатки и ошибки в цифрах. Провели обыски в кабинетах и неожиданно "обнаружили" отсутствие 236 секретных документов, касающихся экономики страны. Собрали свидетельства конфликтов Вознесенского с подчинёнными.

Доверие вождя было подорвано. Решением Политбюро Вознесенский был выведен из его состава и уволен с поста главы Госплана. Но этого старой гвардии было мало: Берия и Маленков решили одним ударом убрать всех возможных конкурентов. К расследованию "дела Вознесенского", которое быстро разрослось в "дело работников Госплана", они подтянули историю с подготовкой в Ленинграде самодеятельной Всероссийской ярмарки, которую курировал Вознесенский, выдвинули обвинения против секретаря ЦК ВКП(б) Алексея Кузнецова и состряпали знаменитое "Ленинградское дело". Фигурантов дела обвинили в подрывной работе, коррупции, использовании служебного положения и сепаратизме и расстреляли в день приговора. Вознесенского расстреляли спустя три месяца.

А что же Сталин? Во время расследования дела Сталина вдруг взяло сомнение. Зная о мстительности Берии и Маленкова, он даже написал на деле Вознесенского: "Не верю!" — и требовал от Берии самого внимательного расследования обстоятельств дела. А потом ещё долго качал головой после смерти "преемника": "Загубили мы Вознесенского! Загубили!"

Вместе с Вознесенским пострадала и вся его семья: сестра и брат были расстреляны, а жена, мать, вторая сестра и племянники получили сроки и ссылки. О преемниках Сталин больше не говорил. Николай Вознесенский был посмертно реабилитирован почти сразу после смерти вождя — в 1954 году.