Север манит: почему Ким Чен Ын не будет встречаться с новым президентом Южной Кореи

О том, почему нового межкорейского саммита не случится, – обозреватель «Абзаца» Андрей Дмитриев.

В Южной Корее только что закончились тихие президентские выборы. Про них почти никто ничего не пишет ни в России, ни в мире. Дело в том, что их исход заранее очевиден, что нехарактерно для буйной местной демократии. Эту ситуацию обеспечил бывший – ныне находящийся под следствием – президент Юн Сок Ёль, когда в декабре прошлого года зачем-то ввел военное положение, продержавшееся несколько часов. В итоге был смещен, нанес мощнейший удар по своей собственной партии «Сила народа» и дал все козыри в руки оппозиции – Демократической партии «Тобуро».

Глава демократов Ли Чжэ Мён (я писал о нем зимой) вышел на выборы заранее как победитель. Опросы отдают ему около 50% голосов, в то время как голосование проходит в один тур. Ему оставалось только примеривать лавры лидера нации и раздавать всем привлекательные обещания.

Так, во внешней политике он хочет при стратегическом партнерстве с США выстраивать хорошие отношения с Россией и Китаем. Во внутренней – перенести часть столичных функций из Сеула в Седжон. Что касается отношений двух Корей, то Ли говорит о необходимости их нормализации, а также предлагает провести межкорейский саммит. И это интересный момент: для того чтобы понять, реально такое или нет, надо посмотреть на историю этих самых саммитов и полученный результат.

Первая встреча в верхах между Севером и Югом прошла в 2000 году в Пхеньяне. Тогда президент Ким Дэ Чжун прилетел в гости к руководителю Ким Чен Иру. Ким Дэ Чжун был действительно великий сын корейской нации.

Мыслитель, диссидент, популярный политик неоднократно сидел в тюрьмах и даже приговаривался к смертной казни. Однажды сеульские спецслужбы выкрали его из Японии и собирались утопить в море, помогла только международная огласка. Уже в конце жизни он выиграл президентские выборы и начал проводить в отношении Севера так называемую политику солнечного тепла. Стали организовываться встречи разделенных семей, чьи члены оказались по разные стороны 38-й параллели после 1953 года, создали Кэсонскую промышленную зону, куда потекли инвестиции южнокорейского капитала, а горы Кымган открыли для туристов с Юга. Лидеры констатировали решительный настрой в будущем создать единую нейтральную Корею. Эту же линию продолжил следующий президент Но Му Хён, с которым также встречался Ким Чен Ир.

А вот далее к власти в Сеуле пришел правый президент Ли Мён Бак, который поставил условие Пхеньяну для начала прекратить ядерную программу, а потом уже сотрудничать. Это вызвало законное возмущение на Севере. Закончилось все в итоге артиллерийской дуэлью у островов Ёнпхёндо, в ходе которой КНДР уничтожила погранпункт и несколько домов. Стороны опять оказались в шаге от войны, какие уж тут саммиты...

Таким образом, Пхеньян, следуя в переговорном фарватере, оказывался в некоторой зависимости от сеульских качелей. Сегодня условно дружественный президент (а с титаном Ким Дэ Чжуном никто из них и близко сравниться не может) – о чем-то договорились, завтра пришел враждебный – всё порушено.

Ким Чен Ын в первые годы правления был занят внутренними делами, однако после 2018-го настало время активной дипломатии. Именно тогда, после введения самых жестких санкций Совбеза ООН, он проводит несколько встреч с Дональдом Трампом, а также три саммита с президентом Мун Чжэ Ином. Они слетали вместе на гору Пэкту (на границе КНДР и Китая), которая считается священной горой, где родилась корейская нация, а также местом рождения Ким Чен Ира, и приняли совместную Пхеньянскую декларацию. А Ким Чен Ын подарил гостю двух собак породы пхунсан – таких же, как недавно Владимиру Путину.

Затем была трехсторонняя встреча в Панмунчжоне в 2019 году, когда Мун, Ким и Трамп символически перешагнули границу и провели переговоры. Однако по итогам Ким отнюдь не выглядел воодушевленным, потому что... Ничего конкретного из того, на что он рассчитывал (вроде смягчения санкций), даже не обещалось. То есть обещали многое – но взамен отказа от уже имеющейся водородной бомбы. Абсурд и тупик.

Поэтому жесты доброй воли со стороны Севера прекратились. В 2022 году КНДР решительно поддержала СВО, встав плечом к плечу с Россией, ну а в 2024-м Ким произвел идеологическую революцию, объявив, что «на Юге больше нет соотечественников, а только враги».

Итого: всего за 2000–2019 годы прошло пять межкорейских встреч в верхах + саммит в Панмунчжоне с Трампом. Заметим, все они были на северокорейской территории либо на границе. Если «политика солнечного тепла» времен Ким Дэ Чжуна – Но Му Хена была достаточно эффективной, то в новой реальности такого рода встречи оказались бесполезны.

Как недавно сообщили в российском МИД, визит Ким Чен Ына в Москву прорабатывается. Вероятно, он будет носить высокий, государственный уровень, подчеркивая глубину союзничества после участия воинов КНДР в Курской операции. Ну а никакой встречи с Ли Чжэ Мёном не будет. Бронепоезд товарища Ким Чен Ына ушел на Север.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.