Операция «Байкал-79»: Штурм Кабула в час Х
Кабул. 27 декабря 1979 года, четверг. В городе царит повседневная жизнь. Торговые ряды полны людей, улицы многолюдны. Жители не знают, что наступает переломный момент в их судьбе. Дружественные советские войска пришли, чтобы освободить их от нынешнего режима и предложить новый. Развернутся ли бои на улицах одного из древнейших городов Азии, или же всё обойдётся достаточно мирно?
Начальник разведки ВДВ СССР гвардии полковник Кукушкин: «27 декабря, с утра, генерал-лейтенант Гуськов Н. Н. ознакомил командиров частей с сигналами боевого управления и взаимодействия, проверил знание боевых задач. В это время в частях доводили боевые задачи до личного состава, готовили к действиям боевую технику и оружие». (А. В. Кукушкин. Прыжок десантников в Афганистан.)
Оперативный дежурный полковник Е. В. Чернышев: «Главный объявил нам время «Ч» — 21:00 по кабульскому времени (19:30 — по московскому). Звонит Варенников. Интересуется, в какое время темнеет. Доложил ему, что в 16:30 уже будет темно».
Офицерский состав вызвали в штаб. Через некоторое время командир взвода возвращается бегом. Командует: «Кузнецов! Строй взвод». И объявляет:
«Батальону поставлена задача — выйти в город для захвата двухэтажного здания Генерального штаба. (Третий батальон 350-го гвардейского парашютно-десантного полка. Примечание автора). В здании будут находиться наши товарищи, на рукавах у них будут белые повязки, чтобы мы их не перепутали с афганскими военными. Нужно быть предельно внимательными, действовать аккуратно, чтобы не начать стрелять друг по другу. Задача нашего взвода — зайти в здание, провести разведку и выяснить ситуацию на месте. (Наш первый взвод 7-й парашютно-десантной роты являлся взводом батальонной разведки. Примечание автора). После этого начинает действовать вся рота. 8-я и 9-я роты будут прикрывать возможные пути подхода подкрепления к нашему противнику».
Гвардии полковник Кукушкин:
«Важнейшей частью операции являлась задача изоляции Генерального штаба и высшего армейского руководства от участия в организации сопротивления действиям десантников, особенно со стороны частей Кабульского гарнизона». (А. В. Кукушкин. Прыжок десантников в Афганистан.)
Командир взвода Александр Куиш:
«Времени у нас совсем мало, давайте отработаем по-быстрому, потренируемся, как будем действовать».
Объяснил, что в здании большой холл, заходим в него таким образом, чтобы охватить его полукругом. Первое отделение в центре, второе справа, третье слева, а затем действуем по обстоятельствам.
Е. В. Чернышов:
«В пятом часу уже стемнело. Поступила команда о переносе времени «Ч» на полтора часа назад, на 19 ч. 30 м. (18:00 по московскому). На пункте управления действуют две точки управления: одна наша постоянная, оперативного дежурного, другая — в соседней комнате десантников. Она основная. Ею пользуются генерал-полковник Магометов, генерал-лейтенант Иванов, генерал-лейтенант Н. Н. Гуськов. (Генерал-полковник Магомедов — главный военный советник; генерал-лейтенант Иванов — КГБ; генерал-лейтенант Гуськов — ВДВ. Примечание автора.)
К восемнадцати часам некоторые направленцы заволновались, что не дали все ценные указания, осаждают городской телефон. А до одного направленца из тыла только теперь дошло, что готовится переворот. Он был страшно изумлен и бросился к телефону, по которому уже стали говорить открытым текстом. Пришлось на правах оперативного запретить эти разговоры».
Машины выстроились в колонну. За рычаги нашей 571-й БМД сел взводный. С момента подъёма по тревоге в роте не хватало нескольких механиков-водителей, в том числе и на нашей машине.
Е. В. Чернышов:
«Основной колонне предстояло пройти по центральной улице, между нами и «Радио Афганистана», мимо посольства США. Колонны приближаются. Скоро услышим их гул. 18:30. К «Радио Афганистана» отправляется отделение с противотанковыми гранатометами и скрытно занимает заранее выбранные позиции.
В общей городской тишине слышится нарастающий гул приближающейся колонны. Двинулась на выход из ПУ разведывательная рота. Головная БМД сбивает шлагбаум, приводя в удивление афганских солдат, дежуривших на КПП, выскакивает на улицу, резкий поворот влево, на полной скорости выскакивает на центральную улицу, сбивает несущуюся по ней легковушку. За головной несутся остальные БМД роты. Гремят из засад противотанковые гранатометы. Два танка подбиты. В ответ — одиночные выстрелы. Раздаются пулеметные очереди. Тупо застучали тяжелые пулеметы БМД.
Появились первые машины колонны, выдвигающейся от аэродрома. Не задерживаясь, они мчатся по центральной улице мимо нас. Началась историческая акция, которая впоследствии встряхнет весь мир.
На ПУ свет выключили. Передняя стена прозрачная, из стекла. Обозрение хорошее. Мы, кроме того, выходим на площадку. Оттуда хорошо наблюдается «Радио Афганистана» и несущиеся по центральной улице боевые машины с десантниками. На территории «Радио Афганистана» шла бешеная стрельба. Густые трассы перечеркивали все пространство. Раздался сильный взрыв, затем еще несколько. Появилось зарево. Сильные взрывы продолжаются. Наблюдая с площадки, я понял, что взрываются боеприпасы в двух танках, подожженных нашими гранатометчиками. Охрана «Радио Афганистана» обороняется, ведет ответный огонь, однако танкистов к своим танкам разведчики не допустили». (Чернышев Е. В. Дневник. Афганистан, декабрь 1979 — январь 1980.)
Колонна батальона неслась на полной скорости по центру улицы, навстречу идущие машины разлетались в разные стороны. Одна БМД влетела в открытый на дороге люк колодца, оказалась повреждена ходовая часть. Экипаж был вынужден приступить к ремонту посреди дороги, остальные машины, не останавливаясь, помчались дальше, выполняя приказ: не останавливаться, двигаться на максимальной скорости!
Е. В. Чернышов:
«Между тем движение колонны десантников по городу можно было определять по звукам выстрелов. Вдоль всей трассы, пересекавшей Кабул из конца в конец, находились объекты захвата. С подходом к ним наших подразделений вспыхивала стрельба, и небо перечеркивалось трассами пуль. Афганская охрана везде уже была готова к ответному огню.
Подъехали к Генеральному штабу. Здание разделено на два крыла выпуклой центральной частью и окружено мощным забором. Искать въездные ворота не стали — взводный попросту наехал на один из пролётов забора и массой боевой машины выдавил его. Заехали внутрь, вдоль забора стоят легковые автомобили. Куиш разворачивает БМД на 90 градусов и наезжает гусеницей на машину. Легковушка хрустнула и смялась, как консервная банка, он на ней ещё и провернулся».
В 2015 году я был в гостях у своего лихого комвзвода, он жил в Боровухе на небольшом лесном хуторе. Спрашиваю: «Саня! А зачем ты машины давить начал?» Он усмехнулся и говорит: «Действовал, как учили. Средства связи, средства передвижения, всё, что может быть использовано против нас, должно быть уничтожено. Я у них ещё и антенну сбил. На углу здоровая антенна торчала, ударил её боком машины. Я же не знал, что там наши находятся».
События в Генеральном штабе разворачивались таким образом: сюда для встречи с Якубом прибыл командир 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии генерал-майор Иван Фёдорович Рябченко под предлогом переговоров о размещении частей своей дивизии. План состоял в том, чтобы нейтрализовать начальника Генерального штаба Мухаммеда Якуба и обезглавить армию.
Комдива сопровождали два его офицера: братья Станислав и Павел Лаговские. Их задача — обеспечение безопасности генерала Рябченко. Группа «Зенит» прибыла под видом охраны командира дивизии. Старшего этой группы генерал Рябченко представил Якубу как своего зампотеха.
По сигналу «Шторм-333» начинался штурм запланированных объектов — дворца Тадж-Бек, Генерального штаба, Центрального армейского корпуса, службы разведки и контрразведки (КАМ), Центрального армейского корпуса, штаба ВВС, министерства внутренних дел «Царандой», министерства иностранных дел, тюрьмы для политических заключённых Пули-Чархи, радио- и телецентра, а также блокирование частей столичного гарнизона. Одновременно был произведён подрыв коммуникационного колодца с целью лишить противника связи. Услышав взрыв, бойцы группы должны открыть огонь по охране Генерального штаба и уничтожить узел связи на первом этаже.
А Якубу не дать возможности связаться с войсками для того, чтобы поднять кабульский гарнизон. В это время подходит наш батальон, и уже действуем совместно, производим захват и зачистку здания. Так должно было быть по плану. Но получилось несколько иначе.
Попытавшись уничтожить узел связи, бойцы группы «Зенит» получили отпор. Афганские связисты Генштаба ударили по ним из автоматического оружия, и сотрудникам группы пришлось отступить. Новых попыток штурма они предпринимать не стали, укрылись за колоннами в холле и стали ждать подхода десантников.
В кабинете у Якуба тоже не всё гладко сложилось. По этим событиям было много публикаций в газетах и журналах, есть воспоминания самих сотрудников группы «Зенит», есть книги других авторов на эту тему. Излагаются чаще всего две версии событий. Когда произошёл взрыв, Якуб бросился к рации и автомату, которые лежали на столе. И по одной версии чекисты застрелили его на месте, по второй — он сдался на милость победителей. И уже после этого подошли десантники.
В действительности к приходу нашего взвода начальник Генштаба забаррикадировался в комнате отдыха рядом со своим кабинетом. Каким образом ему удалось уйти от сотрудников группы «Зенит», чекисты в своих воспоминаниях не говорят, никаких подробностей не приводят. Наверное, им не совсем приятно об этом рассказывать. Связаться с войсками они Якубу не дали, но всё же его самого упустили. А именно он являлся для группы «Зенит» основной целью. Начальник Генерального штаба — это объект номер два. Объектом номер один был Амин.
Все сотрудники Генерального штаба заняли оборону в своих кабинетах. Предстоит выбивать их оттуда.
Комбату пришлось перебросить нам в помощь несколько экипажей из 8-й и 9-й рот. Три машины нашей роты вместе с экипажами пока не прибыли по различным причинам. Одна БМД влетела в колодец, а что случилось с двумя другими, я уже не могу вспомнить. Позже они прибыли, но сейчас нас слишком мало для выполнения поставленных задач.
Позже, уже перед Новым годом, при разборе полётов капитан Фроландин вспомнит об этом и объяснит нам в своём стиле общения, кто мы такие, по его мнению, и что нужно каждому из нас засунуть в глотку, чтобы голова не качалась. Бойцы третьего батальона «полтинника» помнят манеру разговоров Фрола, он умел приободрить.
А пока подтягивается помощь из соседних рот.
Сергей Ставиский, командир 580-й БМД, машина командира 8-й роты:
«Наша рота подъехала позже вас, я был в башне 580-й БМД, взял под прицел подъезд, но огня не открывал. Сержант Михаил Дроздов и замполит Бастанов с кем-то из бойцов забежали в здание, там внутри была стрельба».
Павел Вопилин, командир 500-й БМД, машина командира 350-го гвардейского парашютно-десантного полка:
«500-я БМД вначале была около какого-то военного училища. В машине находились: полковой особист, замполит полка майор Ефанов сидел на командирском месте слева, я в башне на месте наводчика-оператора. И там уже получили приказ выдвигаться к Генеральному штабу. А куда ехать, мы и не знаем, карт нет, по чему ориентироваться, непонятно. Но как-то добрались. Ваши машины там плотно стояли напротив здания. Неожиданно стрельба началась. И даже не поймешь, откуда стреляют. Со всех сторон, со всех направлений. Отовсюду очереди, трассера летят. Мы даже не поняли, откуда что. Вы в это время внутри находились. Если открыть ответную стрельбу, была опасность вас зацепить».
Е. В. Чернышев:
«27.12.79. Продолжали поступать доклады от командиров действующих подразделений. В трубке раздается:
«Береза, я Береза один, Береза, я Береза один, ранен полковник, срочно вышлите хирурга». «Береза один» штурмовала дворец Амина. Через некоторое время доложили, что полковник скончался. Около меня находился полковник из группы Иванова. Он просит узнать имя и отчество погибшего. Я запросил. Мне ответили. Услышав ответ, он сокрушенно восклицает: это мой товарищ, совсем недавно был здесь у нас на ПУ.
Погибший полковник Бояринов только прибыл из Союза, был одним из руководителей штурма дворца Амина. В ночной суматохе ему досталась шальная пуля, и, возможно, от своих же.
Усилилась стрельба в районе Генштаба. Там полыхало пламя, отражаясь заревом в мрачных тучах кабульского ночного неба. В разных местах города раздавались выстрелы. Трассы пуль прочерчивали небо»…
Начальник разведки ВДВ СССР гвардии полковник Кукушкин: «27 декабря, с утра, генерал-лейтенант Гуськов Н. Н. ознакомил командиров частей с сигналами боевого управления и взаимодействия, проверил знание боевых задач. В это время в частях доводили боевые задачи до личного состава, готовили к действиям боевую технику и оружие». (А. В. Кукушкин. Прыжок десантников в Афганистан.)
Оперативный дежурный полковник Е. В. Чернышев: «Главный объявил нам время «Ч» — 21:00 по кабульскому времени (19:30 — по московскому). Звонит Варенников. Интересуется, в какое время темнеет. Доложил ему, что в 16:30 уже будет темно».
Офицерский состав вызвали в штаб. Через некоторое время командир взвода возвращается бегом. Командует: «Кузнецов! Строй взвод». И объявляет:
«Батальону поставлена задача — выйти в город для захвата двухэтажного здания Генерального штаба. (Третий батальон 350-го гвардейского парашютно-десантного полка. Примечание автора). В здании будут находиться наши товарищи, на рукавах у них будут белые повязки, чтобы мы их не перепутали с афганскими военными. Нужно быть предельно внимательными, действовать аккуратно, чтобы не начать стрелять друг по другу. Задача нашего взвода — зайти в здание, провести разведку и выяснить ситуацию на месте. (Наш первый взвод 7-й парашютно-десантной роты являлся взводом батальонной разведки. Примечание автора). После этого начинает действовать вся рота. 8-я и 9-я роты будут прикрывать возможные пути подхода подкрепления к нашему противнику».
Гвардии полковник Кукушкин:
«Важнейшей частью операции являлась задача изоляции Генерального штаба и высшего армейского руководства от участия в организации сопротивления действиям десантников, особенно со стороны частей Кабульского гарнизона». (А. В. Кукушкин. Прыжок десантников в Афганистан.)
Командир взвода Александр Куиш:
«Времени у нас совсем мало, давайте отработаем по-быстрому, потренируемся, как будем действовать».
Объяснил, что в здании большой холл, заходим в него таким образом, чтобы охватить его полукругом. Первое отделение в центре, второе справа, третье слева, а затем действуем по обстоятельствам.
Е. В. Чернышов:
«В пятом часу уже стемнело. Поступила команда о переносе времени «Ч» на полтора часа назад, на 19 ч. 30 м. (18:00 по московскому). На пункте управления действуют две точки управления: одна наша постоянная, оперативного дежурного, другая — в соседней комнате десантников. Она основная. Ею пользуются генерал-полковник Магометов, генерал-лейтенант Иванов, генерал-лейтенант Н. Н. Гуськов. (Генерал-полковник Магомедов — главный военный советник; генерал-лейтенант Иванов — КГБ; генерал-лейтенант Гуськов — ВДВ. Примечание автора.)
К восемнадцати часам некоторые направленцы заволновались, что не дали все ценные указания, осаждают городской телефон. А до одного направленца из тыла только теперь дошло, что готовится переворот. Он был страшно изумлен и бросился к телефону, по которому уже стали говорить открытым текстом. Пришлось на правах оперативного запретить эти разговоры».
Машины выстроились в колонну. За рычаги нашей 571-й БМД сел взводный. С момента подъёма по тревоге в роте не хватало нескольких механиков-водителей, в том числе и на нашей машине.
Е. В. Чернышов:
«Основной колонне предстояло пройти по центральной улице, между нами и «Радио Афганистана», мимо посольства США. Колонны приближаются. Скоро услышим их гул. 18:30. К «Радио Афганистана» отправляется отделение с противотанковыми гранатометами и скрытно занимает заранее выбранные позиции.
В общей городской тишине слышится нарастающий гул приближающейся колонны. Двинулась на выход из ПУ разведывательная рота. Головная БМД сбивает шлагбаум, приводя в удивление афганских солдат, дежуривших на КПП, выскакивает на улицу, резкий поворот влево, на полной скорости выскакивает на центральную улицу, сбивает несущуюся по ней легковушку. За головной несутся остальные БМД роты. Гремят из засад противотанковые гранатометы. Два танка подбиты. В ответ — одиночные выстрелы. Раздаются пулеметные очереди. Тупо застучали тяжелые пулеметы БМД.
Появились первые машины колонны, выдвигающейся от аэродрома. Не задерживаясь, они мчатся по центральной улице мимо нас. Началась историческая акция, которая впоследствии встряхнет весь мир.
На ПУ свет выключили. Передняя стена прозрачная, из стекла. Обозрение хорошее. Мы, кроме того, выходим на площадку. Оттуда хорошо наблюдается «Радио Афганистана» и несущиеся по центральной улице боевые машины с десантниками. На территории «Радио Афганистана» шла бешеная стрельба. Густые трассы перечеркивали все пространство. Раздался сильный взрыв, затем еще несколько. Появилось зарево. Сильные взрывы продолжаются. Наблюдая с площадки, я понял, что взрываются боеприпасы в двух танках, подожженных нашими гранатометчиками. Охрана «Радио Афганистана» обороняется, ведет ответный огонь, однако танкистов к своим танкам разведчики не допустили». (Чернышев Е. В. Дневник. Афганистан, декабрь 1979 — январь 1980.)
Колонна батальона неслась на полной скорости по центру улицы, навстречу идущие машины разлетались в разные стороны. Одна БМД влетела в открытый на дороге люк колодца, оказалась повреждена ходовая часть. Экипаж был вынужден приступить к ремонту посреди дороги, остальные машины, не останавливаясь, помчались дальше, выполняя приказ: не останавливаться, двигаться на максимальной скорости!
Е. В. Чернышов:
«Между тем движение колонны десантников по городу можно было определять по звукам выстрелов. Вдоль всей трассы, пересекавшей Кабул из конца в конец, находились объекты захвата. С подходом к ним наших подразделений вспыхивала стрельба, и небо перечеркивалось трассами пуль. Афганская охрана везде уже была готова к ответному огню.
Подъехали к Генеральному штабу. Здание разделено на два крыла выпуклой центральной частью и окружено мощным забором. Искать въездные ворота не стали — взводный попросту наехал на один из пролётов забора и массой боевой машины выдавил его. Заехали внутрь, вдоль забора стоят легковые автомобили. Куиш разворачивает БМД на 90 градусов и наезжает гусеницей на машину. Легковушка хрустнула и смялась, как консервная банка, он на ней ещё и провернулся».
В 2015 году я был в гостях у своего лихого комвзвода, он жил в Боровухе на небольшом лесном хуторе. Спрашиваю: «Саня! А зачем ты машины давить начал?» Он усмехнулся и говорит: «Действовал, как учили. Средства связи, средства передвижения, всё, что может быть использовано против нас, должно быть уничтожено. Я у них ещё и антенну сбил. На углу здоровая антенна торчала, ударил её боком машины. Я же не знал, что там наши находятся».
События в Генеральном штабе разворачивались таким образом: сюда для встречи с Якубом прибыл командир 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии генерал-майор Иван Фёдорович Рябченко под предлогом переговоров о размещении частей своей дивизии. План состоял в том, чтобы нейтрализовать начальника Генерального штаба Мухаммеда Якуба и обезглавить армию.
Комдива сопровождали два его офицера: братья Станислав и Павел Лаговские. Их задача — обеспечение безопасности генерала Рябченко. Группа «Зенит» прибыла под видом охраны командира дивизии. Старшего этой группы генерал Рябченко представил Якубу как своего зампотеха.
По сигналу «Шторм-333» начинался штурм запланированных объектов — дворца Тадж-Бек, Генерального штаба, Центрального армейского корпуса, службы разведки и контрразведки (КАМ), Центрального армейского корпуса, штаба ВВС, министерства внутренних дел «Царандой», министерства иностранных дел, тюрьмы для политических заключённых Пули-Чархи, радио- и телецентра, а также блокирование частей столичного гарнизона. Одновременно был произведён подрыв коммуникационного колодца с целью лишить противника связи. Услышав взрыв, бойцы группы должны открыть огонь по охране Генерального штаба и уничтожить узел связи на первом этаже.
А Якубу не дать возможности связаться с войсками для того, чтобы поднять кабульский гарнизон. В это время подходит наш батальон, и уже действуем совместно, производим захват и зачистку здания. Так должно было быть по плану. Но получилось несколько иначе.
Попытавшись уничтожить узел связи, бойцы группы «Зенит» получили отпор. Афганские связисты Генштаба ударили по ним из автоматического оружия, и сотрудникам группы пришлось отступить. Новых попыток штурма они предпринимать не стали, укрылись за колоннами в холле и стали ждать подхода десантников.
В кабинете у Якуба тоже не всё гладко сложилось. По этим событиям было много публикаций в газетах и журналах, есть воспоминания самих сотрудников группы «Зенит», есть книги других авторов на эту тему. Излагаются чаще всего две версии событий. Когда произошёл взрыв, Якуб бросился к рации и автомату, которые лежали на столе. И по одной версии чекисты застрелили его на месте, по второй — он сдался на милость победителей. И уже после этого подошли десантники.
В действительности к приходу нашего взвода начальник Генштаба забаррикадировался в комнате отдыха рядом со своим кабинетом. Каким образом ему удалось уйти от сотрудников группы «Зенит», чекисты в своих воспоминаниях не говорят, никаких подробностей не приводят. Наверное, им не совсем приятно об этом рассказывать. Связаться с войсками они Якубу не дали, но всё же его самого упустили. А именно он являлся для группы «Зенит» основной целью. Начальник Генерального штаба — это объект номер два. Объектом номер один был Амин.
Все сотрудники Генерального штаба заняли оборону в своих кабинетах. Предстоит выбивать их оттуда.
Комбату пришлось перебросить нам в помощь несколько экипажей из 8-й и 9-й рот. Три машины нашей роты вместе с экипажами пока не прибыли по различным причинам. Одна БМД влетела в колодец, а что случилось с двумя другими, я уже не могу вспомнить. Позже они прибыли, но сейчас нас слишком мало для выполнения поставленных задач.
Позже, уже перед Новым годом, при разборе полётов капитан Фроландин вспомнит об этом и объяснит нам в своём стиле общения, кто мы такие, по его мнению, и что нужно каждому из нас засунуть в глотку, чтобы голова не качалась. Бойцы третьего батальона «полтинника» помнят манеру разговоров Фрола, он умел приободрить.
А пока подтягивается помощь из соседних рот.
Сергей Ставиский, командир 580-й БМД, машина командира 8-й роты:
«Наша рота подъехала позже вас, я был в башне 580-й БМД, взял под прицел подъезд, но огня не открывал. Сержант Михаил Дроздов и замполит Бастанов с кем-то из бойцов забежали в здание, там внутри была стрельба».
Павел Вопилин, командир 500-й БМД, машина командира 350-го гвардейского парашютно-десантного полка:
«500-я БМД вначале была около какого-то военного училища. В машине находились: полковой особист, замполит полка майор Ефанов сидел на командирском месте слева, я в башне на месте наводчика-оператора. И там уже получили приказ выдвигаться к Генеральному штабу. А куда ехать, мы и не знаем, карт нет, по чему ориентироваться, непонятно. Но как-то добрались. Ваши машины там плотно стояли напротив здания. Неожиданно стрельба началась. И даже не поймешь, откуда стреляют. Со всех сторон, со всех направлений. Отовсюду очереди, трассера летят. Мы даже не поняли, откуда что. Вы в это время внутри находились. Если открыть ответную стрельбу, была опасность вас зацепить».
Е. В. Чернышев:
«27.12.79. Продолжали поступать доклады от командиров действующих подразделений. В трубке раздается:
«Береза, я Береза один, Береза, я Береза один, ранен полковник, срочно вышлите хирурга». «Береза один» штурмовала дворец Амина. Через некоторое время доложили, что полковник скончался. Около меня находился полковник из группы Иванова. Он просит узнать имя и отчество погибшего. Я запросил. Мне ответили. Услышав ответ, он сокрушенно восклицает: это мой товарищ, совсем недавно был здесь у нас на ПУ.
Погибший полковник Бояринов только прибыл из Союза, был одним из руководителей штурма дворца Амина. В ночной суматохе ему досталась шальная пуля, и, возможно, от своих же.
Усилилась стрельба в районе Генштаба. Там полыхало пламя, отражаясь заревом в мрачных тучах кабульского ночного неба. В разных местах города раздавались выстрелы. Трассы пуль прочерчивали небо»…
