«Анон»: Дуров, отдай ключи
Клайв Оуэн и Аманда Сейфред в старперской антиутопии в стиле нео-хайтек-нуар
Отдаленное будущее, в котором люди живут сравнительно счастливо под полным контролем государства. Все воспоминания мгновенно сохраняются в виртуальную базу данных (или «облако»), а оттуда их могут при желании извлечь не только хозяева, но и полицейские, денно и нощно расследующие финансовые махинации, убийства, суициды, измены, кражи и прочие неприятности. В целом, система работает надежно, но изредка появляются бунтари — хакеры и анонимы, — чьих данных в базе не сыскать. Сразу с двумя подобными случаями за один день сталкивается детектив Сэл Фриланд (Клайв Оуэн), развлекающийся тем, что много курит и показывает подозреваемым их и чужие воспоминания, чтобы доказать, что они все-таки виновны. Сначала по пути на работу Сэл встречает на улице прекрасную незнакомку (Аманда Сайфред); как в компьютерной игре, следователь видит ФИО, возраст и род занятий каждого встречного и поперечного, а тут — «нет данных». Затем сталкивается с загадочным убийством, осуществленным при помощи взлома памяти потерпевшего. Сэл и его товарищи выясняют, что покойный пытался кое-что скрыть и прибег к помощи хакеров, редактирующих воспоминания, а потому решают, что анонимная брюнетка и есть убийца. Дальше в недрах всеведущей полиции рождается гениальный план — поймать её на живца. И вот Сэл переезжает из хибары в роскошный лофт, месяц ходит в офис, прикидываясь брокером, а потом злонамеренно трахает проститутку (при живой-то фиктивной невесте), чтобы потом покаяться и попросить какого-нибудь нелегального спеца всё это из его памяти вычистить. Откликается, конечно, незнакомка.
В «Аноне» прославленный некогда кинематографист Эндрю Никкол, постановщик «Гаттаки» и сценарист «Шоу Трумана», пытается вернуть былую славу: снова занятный концепт, снова антиутопия, снова свобода как абсолютное благо. Со времен «Гаттаки», правда, прошло двадцать лет, и каждый последующий проект патентованного борца с Большим братом становился шагом вниз по лестнице, ведущей вниз. Проходная антиутопия «Время» (занятная идея со временем как валютой становится поводом для утомительного нравоучения), затем — крайне посредственная экранизация не слишком выдающегося романа «Гостья» (научно-фантастическая притча от создательницы «Сумерек» про важность эмпатии). И вот «Анон» — то ли «Особое мнение» для зануд, то ли растянутый в два раза третий эпизод четвертого сезона «Черного зеркала» (тоже, в общем, тревожный звоночек). Именно в последнем сезоне популярного шоу про ужасы новейших технологий видны все беды современных авторов-пророков: их идеи вторичны, сыры и настолько оторваны от сегодняшнего дня, что все эти прогнозы по поводу будущего трудно воспринимать всерьез. Зачастую там мир вообще меняется всего лишь на одну необходимую для нравоучения технологию (как в «Аноне»). У того же Чарли Брукера, например, в будущем, где можно создать мыслящую копию человека в виртуальном мире, люди всё еще заказывают пиццу по телефону.
Беда «Анона», впрочем, гораздо шире: это не просто вторичный и непрожаренный концепт, отвлекающий от сюжета какими-то неубедительными страшилками про технологии, но и восхитительно бестолковая история сама по себе. Большинство персонажей описывают, что они делают, а также регулярно вводят зрителя в курс дела, не позволяя ему хотя бы толику информации получить, используя дар зрения. Хотя именно наблюдательность и помогает Сэлу распутать дело (элементарное, если учитывать крохотное количество действующих лиц). Наконец, реплики периодически не вяжутся с происходящим: например, многолюдным местом по версии главных героев оказывается заброшенный берег реки, где ни ночью, ни даже днем нет ни души. «Я разослала информацию всем», — гордо говорит артистка Сайфред и взмахивает рукой, а камера, будто издеваясь, осматривается по сторонам — и не может обнаружить ни одного человека, который бы эту информацию в теории мог бы получить.
Местный Нью-Йорк вообще удивительный город — стильный, стерильный, малонаселенный и безликий, как и сам фильм: в одних подворотнях он напоминает подступы к московской станции метро «Кузнецкий мост», в других — окраины Берлина, в третьих — любой американский мегаполис из стекла и лжи. Никкол явно придумал «Анон» как новейший нуар (нео-нео-нуар) — приукрашенную финтифлюшками проверенную схему с курящим, пьющим и циничным детективом, который оказывается не таким циничным (но все-таки курящим). Роковая блондинка оказывается брюнеткой (хотя Сайфред на самом деле блонд, просто у Никкола фетиш наряжать ее в темноволосые парики), у детектива есть не разбитое сердце, но семейная трагедия (галерея неоригинальных воспоминаний с покойным сыном), а также от себя Никкол добавил мораль, чего нуар как правило старается избегать. Удивительно, что человек, который на антиутопиях уже министерство правды съел, продолжает долбить в одну точку. Контроль — плохо, свобода — хорошо; человек человеку как друг, так и волк; любая база данных — не только переносной сборник компромата, но и бесконечная пытка — некоторые воспоминания лучше отпустить и так далее. Иногда в этот поток трюизмов, иллюстрируемых однотипным интерфейсом, врывается обнаженная натура в качестве тяжелой артиллерии: в мире контроля нет ничего страшнее, чем интим. Хотя глянцевый «Анон» стыдится тела не только жирного, а любого, поэтому необязательные сцены топлесс перемежаются с неловким сексом в белье.
Гораздо интереснее претензии на притчеватость — отношение «Анона» с контекстом за пределами кинотеатров. Глуповатый, но ладный и стильный проект Эндрю Никкола вышел тогда, когда в США стихает буря вокруг триумвирата «русские хакеры, алгоритмы Фeйсбука и выборы Трампа». В России же несколько недель пользователи телеграма именуют себя «цифровым сопротивлением»: Павел Дуров отказывается отдавать ключи шифрования спецслужбам (допустим, по тем же причинам, по которым героиня Сайфред не хочет, чтобы кто-то знал ее имя и прочие данные). Эта видимая актуальность новой работы Никкола напоминает вместе с тем и смертельный приговор: идеи Филипа К. Дика и других отцов научной фантастики уже вышли на улицы, а сценарист «Шоу Трумана» всё пытается перекрасить перегоревшие лампочки в старой люстре. Тушите свет.
Ссылки по теме
«Матрица» повсюду: Почему фильм Вачовски актуален даже 20 лет спустя
Отдаленное будущее, в котором люди живут сравнительно счастливо под полным контролем государства. Все воспоминания мгновенно сохраняются в виртуальную базу данных (или «облако»), а оттуда их могут при желании извлечь не только хозяева, но и полицейские, денно и нощно расследующие финансовые махинации, убийства, суициды, измены, кражи и прочие неприятности. В целом, система работает надежно, но изредка появляются бунтари — хакеры и анонимы, — чьих данных в базе не сыскать. Сразу с двумя подобными случаями за один день сталкивается детектив Сэл Фриланд (Клайв Оуэн), развлекающийся тем, что много курит и показывает подозреваемым их и чужие воспоминания, чтобы доказать, что они все-таки виновны. Сначала по пути на работу Сэл встречает на улице прекрасную незнакомку (Аманда Сайфред); как в компьютерной игре, следователь видит ФИО, возраст и род занятий каждого встречного и поперечного, а тут — «нет данных». Затем сталкивается с загадочным убийством, осуществленным при помощи взлома памяти потерпевшего. Сэл и его товарищи выясняют, что покойный пытался кое-что скрыть и прибег к помощи хакеров, редактирующих воспоминания, а потому решают, что анонимная брюнетка и есть убийца. Дальше в недрах всеведущей полиции рождается гениальный план — поймать её на живца. И вот Сэл переезжает из хибары в роскошный лофт, месяц ходит в офис, прикидываясь брокером, а потом злонамеренно трахает проститутку (при живой-то фиктивной невесте), чтобы потом покаяться и попросить какого-нибудь нелегального спеца всё это из его памяти вычистить. Откликается, конечно, незнакомка.
В «Аноне» прославленный некогда кинематографист Эндрю Никкол, постановщик «Гаттаки» и сценарист «Шоу Трумана», пытается вернуть былую славу: снова занятный концепт, снова антиутопия, снова свобода как абсолютное благо. Со времен «Гаттаки», правда, прошло двадцать лет, и каждый последующий проект патентованного борца с Большим братом становился шагом вниз по лестнице, ведущей вниз. Проходная антиутопия «Время» (занятная идея со временем как валютой становится поводом для утомительного нравоучения), затем — крайне посредственная экранизация не слишком выдающегося романа «Гостья» (научно-фантастическая притча от создательницы «Сумерек» про важность эмпатии). И вот «Анон» — то ли «Особое мнение» для зануд, то ли растянутый в два раза третий эпизод четвертого сезона «Черного зеркала» (тоже, в общем, тревожный звоночек). Именно в последнем сезоне популярного шоу про ужасы новейших технологий видны все беды современных авторов-пророков: их идеи вторичны, сыры и настолько оторваны от сегодняшнего дня, что все эти прогнозы по поводу будущего трудно воспринимать всерьез. Зачастую там мир вообще меняется всего лишь на одну необходимую для нравоучения технологию (как в «Аноне»). У того же Чарли Брукера, например, в будущем, где можно создать мыслящую копию человека в виртуальном мире, люди всё еще заказывают пиццу по телефону.
Беда «Анона», впрочем, гораздо шире: это не просто вторичный и непрожаренный концепт, отвлекающий от сюжета какими-то неубедительными страшилками про технологии, но и восхитительно бестолковая история сама по себе. Большинство персонажей описывают, что они делают, а также регулярно вводят зрителя в курс дела, не позволяя ему хотя бы толику информации получить, используя дар зрения. Хотя именно наблюдательность и помогает Сэлу распутать дело (элементарное, если учитывать крохотное количество действующих лиц). Наконец, реплики периодически не вяжутся с происходящим: например, многолюдным местом по версии главных героев оказывается заброшенный берег реки, где ни ночью, ни даже днем нет ни души. «Я разослала информацию всем», — гордо говорит артистка Сайфред и взмахивает рукой, а камера, будто издеваясь, осматривается по сторонам — и не может обнаружить ни одного человека, который бы эту информацию в теории мог бы получить.
Местный Нью-Йорк вообще удивительный город — стильный, стерильный, малонаселенный и безликий, как и сам фильм: в одних подворотнях он напоминает подступы к московской станции метро «Кузнецкий мост», в других — окраины Берлина, в третьих — любой американский мегаполис из стекла и лжи. Никкол явно придумал «Анон» как новейший нуар (нео-нео-нуар) — приукрашенную финтифлюшками проверенную схему с курящим, пьющим и циничным детективом, который оказывается не таким циничным (но все-таки курящим). Роковая блондинка оказывается брюнеткой (хотя Сайфред на самом деле блонд, просто у Никкола фетиш наряжать ее в темноволосые парики), у детектива есть не разбитое сердце, но семейная трагедия (галерея неоригинальных воспоминаний с покойным сыном), а также от себя Никкол добавил мораль, чего нуар как правило старается избегать. Удивительно, что человек, который на антиутопиях уже министерство правды съел, продолжает долбить в одну точку. Контроль — плохо, свобода — хорошо; человек человеку как друг, так и волк; любая база данных — не только переносной сборник компромата, но и бесконечная пытка — некоторые воспоминания лучше отпустить и так далее. Иногда в этот поток трюизмов, иллюстрируемых однотипным интерфейсом, врывается обнаженная натура в качестве тяжелой артиллерии: в мире контроля нет ничего страшнее, чем интим. Хотя глянцевый «Анон» стыдится тела не только жирного, а любого, поэтому необязательные сцены топлесс перемежаются с неловким сексом в белье.
Гораздо интереснее претензии на притчеватость — отношение «Анона» с контекстом за пределами кинотеатров. Глуповатый, но ладный и стильный проект Эндрю Никкола вышел тогда, когда в США стихает буря вокруг триумвирата «русские хакеры, алгоритмы Фeйсбука и выборы Трампа». В России же несколько недель пользователи телеграма именуют себя «цифровым сопротивлением»: Павел Дуров отказывается отдавать ключи шифрования спецслужбам (допустим, по тем же причинам, по которым героиня Сайфред не хочет, чтобы кто-то знал ее имя и прочие данные). Эта видимая актуальность новой работы Никкола напоминает вместе с тем и смертельный приговор: идеи Филипа К. Дика и других отцов научной фантастики уже вышли на улицы, а сценарист «Шоу Трумана» всё пытается перекрасить перегоревшие лампочки в старой люстре. Тушите свет.
Ссылки по теме
«Матрица» повсюду: Почему фильм Вачовски актуален даже 20 лет спустя