Серб Российской Федерации. Как Милош Бикович попал в наше кино
В рамках Международного фестиваля кинодебютов «Дух огня» в Ханты-Мансийске прошёл показ фильма «Иллюзия», продюсером которого выступил Милош Бикович. Он же сыграл в картине главную роль. После просмотра состоялась встреча актёра со зрителями, на которой побывал aif.ru.
Потерявшийся акцент
Татьяна Уланова, aif.ru: Милош, сейчас в российском прокате идёт фильм «Красный шёлк», где вы сыграли царского офицера, бывшего секретного агента Гарина. С какими сложностями пришлось столкнуться на съёмках?
Милош Бикович: Были драки – я получил несколько ранений. До сих пор остались какие-то шрамы. Взрывчатку надо было сделать из... булочки. Осколки от взрывов летели в лицо. Кроме того, я прыгал со скалы высотой 12 метров. Научился говорить на китайском, французском, добавил фразы на немецком, испанском, итальянском. Словом, непростая оказалась работа. Хотя когда она была простой? Я и в футбол учился играть, и фигурное катание осваивал...
– Когда говорили на китайском и французском, вас не озвучивали?
– Нет. Сейчас был мой русский, мой китайский, мой французский.
– А в «Холопе», стало быть, ваш русский не устроил режиссёра?
– Когда снималась первая часть, мой акцент был более сильным (сейчас его практически не слышно и почти нет ошибок. – Ред.). Но потом я и сам не заметил, как он куда-то исчез, затерялся. К тому времени первый фильм вышел, и менять голос было бы уже странно. Мы договорились с Климом (Шипенко – режиссёр «Холопа». – Ред.), что оставим героя как есть. Ведь это уже не только я, но и голос другого актёра. Так что и во второй части мой Гриша говорит не моим голосом. Обидно ли мне? Да, хотелось бы озвучивать самому. Но в переозвучивании есть и преимущества. Если немножко прибрать своё самолюбие, у персонажа появляется новая краска, которую ему даёт другой актёр. И в советском кино, и в современном российском немало случаев, когда озвучивали даже русских актёров. Чтобы персонаж получился более интересным.
«Не могу, рекламирую туалетную бумагу»
– Вы больше 10 лет снимаетесь в российском кино, даже стали гражданином России. А как попали сюда?
– После фильма «Монтевидео» (2010 год. – Ред.) я проснулся знаменитым (кино о двух друзьях-футболистах стало очень популярным в Сербии, номинировалось на «Оскар». – Ред.). И мой родной брат, монах, сказал: «В Сербии ты достиг потолка, здесь хорошее кино снимают раз в десятилетие. Напиши Михалкову!» Я начал спорить: «Зачем Никите Сергеевичу утверждать сербского актёра, который еле-еле говорит на русском?» Брат не унимался: «Что ты теряешь?» А я, знаете, подумал тогда: если чудо должно произойти, то оно произойдёт и без письма. И не стал писать.
Прошло 3 месяца. Вдруг звонит телефон. Номер чешский. Отвечают на сербском. При этом человек на том конце провода говорит, что находится в Швейцарии, но работает с русскими, в том числе с Никитой Михалковым. Понимаете, да? Выдав мне эту информацию, он резюмирует: «Мы хотим предложить вам главную роль». Ага, конечно! «Когда съёмки?» – спрашиваю. «В июле». Я решил, что это развод. В июле мы должны были доснять вторую часть «Монтевидео», и наверняка режиссёр надумал разыграть меня, зная о моей тяге к русской культуре и о том, что Михалков – любимый режиссёр. Так думал я.
– Что же было дальше?
– Начал мягко отнекиваться: «Я не могу, у меня реклама туалетной бумаги. Как раз сейчас репетирую». – «Вы уверены, что не хотите попробовать?» Я не выдержал: «Ну отправьте мне сценарий, потом поговорим».
И что вы думаете? Вскоре я получил 118 страниц сценария на русском. И только тогда понял, что никто ради прикола не стал бы столько писать! Звоню брату: «Знаешь, кто сейчас мне позвонил?» А он – как ни в чём не бывало: «Михалков?»
– Так вы получили «Солнечный удар»!
– Да, я прилетел в Москву, на «Мосфильме» меня встретили человек 40. И дальше как-то всё пошло-поехало. До сих пор думаю, что это была какая-то интервенция сверху, которая произошла без моего участия. Главную роль я, правда, не получил. Но та, что мне досталась, тоже была большая и важная. Так что выражение «попал в российское кино» – очень точное. Бог ведь всё видит.
«Ничего другого не умею»
– Говорят, Павел Прилучный проводит на съёмочной площадке 12 минут. А вы сколько?
– 12 минут? Ребята, я что-то делаю не так! Надо с Пашей посоветоваться. Может, он меня направит в правильное русло? Или речь о том, что много времени уходит на ожидание, и только 12 минут занимает непосредственно съёмка? Тогда это реально. Сэр Лоуренс Оливье однажды сказал: «Не надо мне платить за то, что я снимаюсь, – я люблю играть. Платить надо только за ожидание». Часто актёр приезжает на площадку рано утром, часами сидит на гриме, репетирует, готовится. А потом наступают эти 12 минут, когда он должен выдать из себя всё самое лучшее.
– То есть вы тоже работаете 12 минут?
– Иногда 13 с половиной. Когда очень насыщенный день.
– Каким вы видите своё будущее вне киноиндустрии?
– Вам кажется, мне пора уходить? Но куда? Я ничего другого не умею.
– Может, есть какие-то планы?
– Вы считаете, актёрская профессия – ненастоящая? Но куда бы я ни пошёл, занимался бы только творчеством. Может, года через два-три сам сниму фильм. Составлять таблички в эксель, писать графики, отчёты, донесения – точно не моё. Бухгалтерия меня пугает.
– А большой футбол?
– Ну, туда, по-моему, мне поздновато. Разве что сразу в тренеры...
– С чего началась ваша карьера?
– Своим первым профессиональным проектом я считаю фильм «Монтевидео: Божественное видение» (До этого Милош 5–6 лет снимался в сериалах. – Ред.). Попал туда, как ни странно, через кастинг. Тут интереснее другое. У меня была роль футболиста, даже – чародея с мячом, который играет лучше всех. А я в команде, наоборот, был самым слабым. Режиссёр сказал: «Как актёр ты хороший, мне всё нравится, но на футбольном поле ты – чёрная дыра. Мяч летит к тебе и пропадает». Словом, пришлось долго тренироваться. Но это нормально. Актёрское мастерство в том и состоит, чтобы копать, копаться... Мне надо было мяч принять и точно отбить. Я придумал трюк. И выучил его идеально. Только один! Но сложный! Я понимал, что если буду делать его хорошо, всё остальное соберётся: зрители станут думать, что если уж он такой трюк выполняет прекрасно, то с простыми пасами у него и вовсе нет проблем. Так меня утвердили. И теперь я играю в футбол...
Профессионалы, конечно, видят мои непрофессиональные движения. И хотя сами они в игре допускают порой корявость, в фильме всё должно быть безупречно.