Быть левым в Армении
Быть левым в Армении
Редакция «Рабкора» задала несколько вопросов армянской левой активистке Соне Азнаурян. О левых в Закавказье мы знаем мало, поступающие оттуда политические новости в основном касаются борьбы за власть между господствующими кланами. Но всё же левые там есть и они обретают свой голос.
Сона, что привело вас к левым взглядам?
С детства я интересовалась историей и этому способствовали мои папа и дедушка, которые давали мне книжки и мы всегда что-то обсуждали и даже спорили. В 2017 году мы всей семьей посмотрели сериал про Троцкого, с Хабенским в главной роли. Тут все и началось: папа говорил одно, дед — второе, сам сериал транслировал что-то свое, а в интернете стали писать рецензии, содержащие в основном критику. Я решила разобраться в вопросе и начала читать эти рецензии. Рецензии перешли в статьи, а они в свою очередь — в книги. В итоге в качестве своей курсовой работы (первое образование у меня режиссерское) в том году я представила документальный фильм, основанный на воспоминаниях Троцкого и его жены, Натальи Седовой. А в прошлом году я переехала в Тбилиси, где познакомилась со своим ближайшим товарищем, который и рассказал, что анархизм не ограничивается киданием бомб и анекдотами про Махно. С его легкой руки я начала читать мемуары Эммы Гольдман и тоже загорелась идеалами анархизма.
Можно ли говорить о левом движении применительно к Закавказью?
К сожалению, левое движение у нас развито крайне слабо. Сейчас у нас есть несколько партий, позиционирующие себя как социалистические, и ведущие свою традицию от освободительных движений XIX века, но их реальное политическое присутствие почти не чувствуется, а как анархистка, я отношусь к партиям, какими они ни были, с крайним скепсисом. Еще будучи троцкисткой, я решила не присоединяться ни к каким партиям или организациям, и до сих пор придерживаюсь этой позиции. Единственное, к чему я себя причисляю — это кооператив “ОкарОкар”,который существует на анархистских принципах. Мои товарищи делают тофу, соевое молоко и веганскую сгущенку по доступным ценам. Иногда я делаю веганские печенья из окары на заказ.
А как вы пропагандируете свои взгляды?
Мы с товарищами проводим ридинги в кафе Мама Джан, его хозяйка, тоже придерживается анархистских взглядов, помогает нам с предоставлением места и всякими организационными вопросами. Сейчас у нас идет цикл лекций, скоро проведем лекции “Еда и анархизм”, “Социальная антропология” и кинопоказ о сапатистах “Люди без лиц”. В планах еще устроить веганский пикник с привлечением местных кооперативов, чтобы популяризировать идеи веганства среди релокантов и местных.
Следите ли вы за социальной борьбой в России?
Когда в России в прошлом месяце вспыхнули забастовки Вайлдберриз, мы с товарищами обходили местные пункты выдачи товаров и пытались рассказать местным сотрудникам про профсоюз. Я помогала российским друзьям с пониманием местной специфики. К сожалению у нас нет ни профсоюзов, ни защиты труда. Сейчас я думаю, что лучший способ агитации — это просвещение и пытаюсь заниматься им читая лекции.
А как воспринимаются в Грузии и Армении отношения с Россией?
На этот вопрос отвечу строками поэта Ованеса Шираза:
Мы были мирны, как наши горы,
Вы же вторглись как дикие вихри.
А политически точка невозврата была пройдена еще в 2020 году, после подписания позорного “мирного” договора. Большую часть нашей почти трех тысячной истории мы просто были страной между империями, сменяющими друг друга. Что ж, посмотрим, что станет с нынешними империями.
Как вы видите перспективы движения?
К сожалению, ничего обнадеживающего я тут не вижу, причем не только в Армении, но и в мире вообще. Мы с товарищами решили действовать очень маленькими, но крепкими шагами: популяризировать левые идеи, мало помалу в лекциях пробираться все левее и левее, привлекать больше людей на наши ридинги, а там уже действовать по ситуации.
Сона Азнаурян